Скрижали бессмертных богов

Шу сидел в спальне своего огромного дома в самом лучшем квартале Фив. Из окон спальни открывался великолепный вид на царственный Нил и дворец правителя Египта и любимого Сына Неба, фараона Тутимайоса. Даже в самое пекло в доме чувствовалась речная свежесть. И рядом с линией горизонта виднелись очертания самого святого места Фив – Города Мертвых. Раньше Шу каждый раз благодарил небо, подарившее ему такую удачу. Он, сын незаметного торговца из Мемфиса, благодаря своим уму и старанию смог сделать блестящую карьеру: стать одним из самых приближенных служителей фараона. Сын Неба, на которого простые смертные не осмеливались даже поднять глаза, лобызая пыль у его ног, благоволил Шу. Именно фараон выделил ему этот дом, а младшая жена фараона Миа помогла его супруге обставить помещение согласно последним требованиям моды. Даже главный интендант королевского квартала Фив Ипур, контролирующий обстановку домов всех высокопоставленных государственных чиновников, не сделал ни одного замечания, а только похвалил тонкий вкус Тени, жены Шу. На что та не преминула ответить, что основная заслуга в декорации принадлежала Миа. Дружба с возлюбленной младшей спутницей фараона только возвысила Тени в глазах главного интенданта. Шу мог только радоваться. Кроме великолепной обстановки своего земного жилища, он уже смог оплатить треть стоимости своего последнего убежища в Городе Мертвых. Близость к фараону помогла ему потребовать одно из самых лучших мест. Рабочие уже пробили в скале две большие погребальные камеры, начали обустраивать вход и расписывать комнату, в которой близкие могли оставить свои приношения и просто передохнуть. И они с Тени любили ездить в Город Мертвых и следить за проведением работ. Это и называлось уверенностью в будущем. Раньше он был убежден, что самым наилучшим образом подготовил тот день, когда его «ка» перейдет далекий горизонт и отправится в последнюю дорогу. Удача улыбалась Шу, и он уже привык быть баловнем судьбы. До недавнего времени, поправил он сам себя. Мужчина поднялся и быстрым шагом вышел из спальни. Теперь его уже не радовали ни вид, открывавшийся из окон, ни нежная голубая, оранжевая и светло-желтая окраска стен с элегантными скульптурными фризами, ни изящная мебель из драгоценного эбенового дерева, которое приходилось привозить издалека – из страны нубийцев. Все это было теперь жалким и никому не нужным тщеславием. И всему этому скоро придет конец…