Скромная королева (ЛП)

— Ладно, теперь, когда тебя подлатали, нужно выпить. — Брэй подходит к мини-бару Зака.

— Брэй, убирайся на хрен из моего офиса. У некоторых из нас есть работа. Если ты забыл, внизу есть три бара. Иди и выпей в одном из них.

— Ладно, бро, не заводись. Не обращай на него внимания. Он раздражен, потому что ему пришлось на несколько часов оставить жену и прийти на работу. — Брэй берет Райли за руку и идет обратно к лифту.

— Спасибо, что позволил мне воспользоваться твоим кабинетом, и извини, что отвлекли тебя. — Я собираю аптечку и возвращаю ее в ванную.

— Холли, я всегда тебе рад, если что-то понадобится. Ты это знаешь. — Зак переводит взгляд на экран своего компьютера, яростно стуча по клавиатуре.

— Что ж, я ценю это, — говорю я. — Пойдем, пока эти двое снова не начали нас искать.

— Спасибо, приятель, завтра я попрошу кого-нибудь заменить твою рубашку, — говорит Тео Заку.

— Не нужно. Она принадлежит Брэю. — Зак смеется, когда мы выходим из офиса и направляемся в сторону клуба.

Глава двадцатая

Тео

— Боже, за что? — голос Холли хрипит со сна, когда она шлепает рукой по моей груди.

Я хватаю ее за запястье, прежде чем она поднимет руку еще выше и ударит по моему гребаному плечу. Оно до сих пор чертовски болит. Но я никогда не признаюсь ей в этом. Это только вызовет у нее ненужное беспокойство. Я подношу ее пальцы к губам и целую каждый из них.

— Кажется, кто-то жалеет о количестве выпитого вчера вечером? — Я смеюсь.

— Ш-ш-ш, не шуми. Это слишком громко. — Она прижимается ко мне лицом, натягивая одеяла до подбородка.

Я провожу рукой по ее голове, пропуская через пальцы ее волосы. Я чертовски люблю ее волосы.

— Dolcezza, хочешь, я принесу тебе «Адвил» или воды?

— Нет, не двигайся. Ты моя подушка. Ты не можешь двигаться.

— Хорошо, но тебе нужно встать и поесть. От еды и аспирина тебе станет в десять раз лучше.

— О боже, нет! — стонет она, встает и убегает в ванную. Я быстро следую за ней. Опускаюсь рядом с ней на колени, собираю ее волосы и держу их подальше от лица, пока она отдает содержимое своего желудка фарфоровым богам. Через несколько минут она откидывается назад и прислоняется к стене. — Не смотри на меня. Ты не должен видеть меня такой. Я отвратительна. Ты никогда больше не захочешь заниматься со мной сексом. О боже, моя жизнь официально закончена.

— Холли, нет ничего, что могло бы заставить меня не хотеть заниматься с тобой сексом. Поверь мне. Я бы трахнул тебя, даже если бы у тебя из живота рвался наружу инопланетянин, желающий откусить мне член.

Она с отвращением щурит на меня глаза.

— Откуда ты это берешь?

— Это подарок. Вот, возьми. — Я протягиваю ей две таблетки и чашку с водой. Она берет «Адвил» и запихивает в рот, пока я включаю душ и проверяю температуру. — Давай, вставай. — Затем я осторожно поднимаю ее на ноги, снимаю с нее футболку, бросаю ее в сторону и веду под воду.

— Ммм, как хорошо. — Мой член подпрыгивает, услышав ее стон, даже если этот звук не имеет никакого отношения ко мне, а всецело связан с массажной насадкой для душа.

— Откинь голову назад. — Я мочу ее волосы, прежде чем вытащить ее из-под воды. Потянувшись за ней, я набираю шампунь в руки и вспениваю его на ее голове.

Я должен взять за правило мыть ей волосы каждый раз, когда мы принимаем душ. Пока я массирую ее кожу, она кладет голову мне на грудь и прислоняется ко мне.

— Ты слишком добр ко мне, Ти. Почему ты такой хороший?

— Ты заставляешь меня хотеть быть хорошим, Dolcezza, но ты заслуживаешь гораздо большего, чем я могу тебе дать. — Я целую ее в лоб.

Она фыркает — да, фыркает.

— Ты дал мне все. А секс… ну, ты действительно хорош в этом. Потрясающе хорош. И ты всегда так чертовски очарователен. От тебя у меня сердце переполняется чувствами. Я горжусь тем, что стала твоей женой, Тео.

— Хорошо, потому что ты самая лучшая жена, которая у меня когда-либо была.

— Я единственная жена в твоей жизни, верно?

— Да, Холли, конечно, единственная.

— Ладно, хорошо.

— Мы можем остаться здесь и притвориться, что остального мира не существует, хотя бы еще на час?

После того как я вымыл ей волосы и тщательно вытер тело, мы вернулись в постель. Холли прижалась к моему боку, обхватив меня руками, и с тех пор не двигалась. Это было два часа назад.

— Кто-нибудь скоро выломает дверь, если мы не выйдем, — говорю я. Каждые тридцать минут или около того чертов Нео либо стучал в дверь, либо присылал мне сообщение — видимо, проверял, жив ли я еще.

— Нео заставил меня положить пистолет в прикроватный ящик. Просто пристрели любого, кто войдет.

— Ты так не думаешь, Dolcezza. — Я смеюсь.

— Наверное, нет. Что ты скажешь своей маме?

— Что ты имеешь в виду? Что мне нужно сказать маме?

— Она была убита горем, Ти. Ты позволил ей думать, что ты умер. Ты хоть представляешь, что это делает с родителями? Нет, конечно, не представляешь.

— Холли, с мамой все будет в порядке. Она понимает, что иногда нам приходится делать то, чего мы не хотим, ради блага семьи. Она не будет задавать вопросов.