Скромный гений (сборник)

— У тети Вари сгорел ее дом и все имущество. Она уже неделю живет у соседей, в какой-то проходной каморке… А муж ее сразу же ушел к прежней жене… Тетя теперь совсем одна. Мне ее очень жаль, ведь она растила меня, ничего не жалела… Понимаешь, она просит у меня тысячу в долг. Но я знаю, что отдать-то она не сможет.

— Но неужели ей на работе не помогут?

— Конечно, помогут. Ей уже дали ссуду. Но ведь у нее все-все сгорело, и домик, и все-все… И застраховано у нее ничего не было.

Юрий закурил «Памир» и стал шагать по комнате — от окна к двери и обратно. Шар следовал за ним. Потом Юрий сел на кровать и, жадно затягиваясь, минуты две смотрел на Константина, висящего от него в трех метрах на уровне глаз. Потом перевел взгляд на Таню; она все так же сидела у стола в своей потертой, когда-то голубой, а теперь бог весть какого цвета кофточке. Потом встал, закурил вторую сигарету, оказал:

— Таня, ты иди на работу, а то зачтут прогул. А я вздремну до одиннадцати.

— Почему до одиннадцати? — каким-то растерянным голосом спросила Таня.

— Так ведь сберкасса открывается только в одиннадцать. А потом я схожу на почту. Каким переводом послать: почтовым или телеграфным?

— Телеграфным… Спасибо, Юра. Я ничего другого и не ждала от тебя… Но теперь нам придется копить деньги заново. Ты выдержишь?

— С тобой — да!

В это мгновение вокруг Константина возникло неяркое, тихо вращающееся кольцо. Из кольца выделился голубой луч и начал двигаться по стене, оставляя на ней четкие, постепенно гаснущие слова:

Отбываю ЗПТ убедившись в ценных душевных качествах рядового жителя данной планеты ТЧК Отныне Земля будет внесена в реестр планет ЗПТ с которыми возможен дружественный контакт ТЧК Благодарю за внимание

Затем шар поднялся выше, приблизился к окну, выдвинул из себя две черные рейки. Те потянулись к форточке, и через мгновение шар, вобрав в себя рейки, очутился за окном. Затем сперва очень медленно, а потом все быстрее и быстрее ШВЭНС стал удаляться от окна, от дома, от улицы, от города, от Земли. Некоторое время еще виден был светящийся след, пролегший над сквером, над дальними крышами и косо уходящий в небо, к звездам.

Потом и след растаял.

1969

КОГДА Я БЫЛ РУСАЛКОЙ

1. Мое изобретение

Начну с того, что тогда я был молод и ставил перед собой более обширные задачи, нежели теперь. Я учился в техническом вузе и писал стихи о дружбе, любви и окружающей природе. Я охотно читал их своим однокурсникам, дабы привить им любовь к поэзии.

Но, как и у Леонардо да Винчи, мой рост шел не только по линии художественного творчества, но и по линии изобретательства. Той зимой я разработал проект пишущей машинки, на которой можно работать не только руками, но и ногами. Клавиатура предполагалась в два яруса: на уровне стола — для рук, на уровне пола — для ног. Я высчитал, что после трехмесячной тренировки любой грамотный человек сможет печатать на моей машинке всеми двадцатью пальцами, и это вдвое повысит производительность труда. Помимо прочих благ, массовое внедрение в жизнь пишущих машинок класса «руки — ноги» сулило новый взлет гигиены и подъем мыловаренной промышленности. Ведь каждый работающий на такой машинке должен был перед началом трудового процесса снимать обувь и носки; чтобы не ударить лицом в грязь, он вынужден был бы чаще мыть ноги.

Отослав в Бюро изобретений свою заявку, я стал ждать отзыва. Ответ пришел в первый день летних каникул. Увы, под разными предлогами мой проект был отклонен. И тут я понял, что могу одержать победу над косностью лишь тогда, когда создам действующую модель машинки. Однако для этого нужны деньги. На стипендию не развернешься. Где добыть денег?

В трудном раздумье сидел я в тот вечер в своей шестиметровой комнатке на седьмом этаже дома по Среднему проспекту. Мои размышления были прерваны стуком в дверь.

— Вася, тебя к телефону! — тревожным голосом сообщила старушка соседка. — С эсминца какого-то вызывают!

Радостно побежал я по коридору в прихожую. Я знал, что старушка ошиблась, к военно-морскому флоту этот звонок не имел никакого отношения. Меня вызывал поэт Эсминец. Эсминец — значит решительный, стремительный, не боящийся трудностей. Это был его псевдоним. Он писал стихи, в которых критиковал растратчиков, осуждал нечеткую работу бань и пивных. Он обильно печатался и, кроме того, вел литературную консультацию в одном полутехническом журнале, при котором имелась литературная страничка. Я уже два года еженедельно носил туда стихи, и Эсминец утверждал, что со временем может появиться некоторая надежда на их опубликование.