Скрытая бухта

– Дорогая, вы прелесть. Очень трогательно с вашей стороны так беспокоиться о моей безопасности, но я никогда не бываю одна. Боюсь, это просто нелепая случайность. Садовник, видимо, занят гортензиями в дальней части сада, но он любит работать в наушниках, так что из-за своей жуткой музыки наверняка вас не услышал. А обе мои помощницы понесли сладости в пансион для пилигримов Ла-Пьедра, это в шаге отсюда. Там сейчас проводят важное мероприятие при участии мэрии, и мы решили внести свою скромную лепту… Хотя не знаю, куда запропастилась моя кухарка Марта. – Старушка помолчала, словно раздумывая, чем может быть занята кухарка. – Ах да, наверное, она в подвале разбирает стирку. Она уже скоро должна подняться.

И в тот же миг, будто материализовавшись из ниоткуда, в дверях возникла упомянутая Марта, встревоженная голосами. Получив распоряжения, она поспешила на кухню, и вскоре оттуда поплыл волшебный запах. А пока хозяйка дома разглагольствовала о высокой кухне, особенностях местного климата и Комильясе. Наконец им подали кофе в изящных чашечках английского фарфора, а к нему – свежеиспеченные кесады. Их аппетитный дух окутал помещение, создавая атмосферу надежного убежища, располагающего к доверительной беседе. К этому моменту Оливер и лейтенант Редондо уже выслушали несколько историй про особняк, узнали, что в отделке дома использовалась самая разная благородная древесина, привезенная специально из Фернандо-По, старой испанской колонии в Африке. Казалось невозможным остановить поток этих рассказов, одна тема причудливо переплеталась с другой. Им прочли целую лекцию о достоинствах местной кухни, поведали анекдоты о городском совете, они узнали, что уже через год после изобретения Томасом Эдисоном лампы накаливания Комильяс стал первым испанским городом, где установили уличное электрическое освещение – по случаю визита королевской четы. С наслаждением поведав, что в 1881 году Комильяс на целый день превратился в столицу Испании, пусть даже чисто символически, потому что именно тут Альфонсо XII созвал свой кабинет министров, старая дама перешла к другим любопытным фактам – например, оказалось, что во дворец Собрельяно провели первый во всей Кантабрии телефон и что там же устроили первое поле для гольфа на всем полуострове. Было очевидно, что сеньора Онгайо без ума от своего края. Лишь когда кофе был выпит, она словно осознала, что настал момент перейти к делу, к истинной причине их визита. Терпение лейтенанта Редондо как раз уже подходило к концу, и она собиралась взять быка за рога, но сеньора Онгайо ее опередила.

– Ну вот такие дела, дорогие мои. Расскажите же мне наконец, чему я обязана вашим визитом. Думаю, не ошибусь, если предположу, что он как-то связан с “ангелом виллы «Марина»”.

И уже во второй раз за сегодняшний день, как и ранее с сестрой Мерседес, Редондо и Оливер на несколько секунд потеряли дар речи. Однако Валентина, не выказав удивления, улыбнулась хозяйке:

– А я вряд ли ошибусь, если предположу, что нас уже опередила желтая пресса, пестрящая фотографиями сеньора Гордона. Раз уж, судя по всему, вы в курсе основных событий, я проясню ситуацию, а потом задам вам кое-какие вопросы, если вы не возражаете.

– Возьмете у меня показания по всем правилам, дорогая? Конечно, не возражаю. В моем возрасте все важное уже позади. Лгать вам буду только при крайней необходимости, – шутливо, но дружелюбно ответила сеньора Онгайо.

Валентина Редондо вздохнула. Этой старой даме явно нравилось играть, и она умна. Но им-то не до игр. Кроме тела ребенка на них висит еще один труп, совсем свежий, и другой на подходе, пусть даже случай пока неясный.

– Как вы наверняка знаете, на вилле “Марина”, некогда принадлежавшей вам, были найдены останки – скорее всего, скелет новорожденного, в данный момент они на экспертизе, чтобы установить время и причину смерти. Нам известно, что строительство дома началось в 1948 году, а закончилось в начале лета 1949 года. Возможно, тело было спрятано в фундаменте дома во время строительства, но это мы узнаем лишь после экспертизы. Так что мы бы хотели, чтобы вы рассказали о том времени, когда вы поступили домработницей к Онгайо.

– Домработницей? Как вы деликатны, дорогая. Я была обыкновенной служанкой. Мы вкалывали как проклятые, и у себя дома, и в домах сеньоров. Такая тогда была жизнь, не как сейчас… Я несколько раз прислуживала в доме Онгайо, когда была совсем молоденькой, лет в семнадцать, но на постоянное место к ним поступила в конце лета 1949-го. И не в Суансесе, а в Торрелавеге. В Суансес Онгайо наезжали только летом. Так что я впервые оказалась там летом 1950 года. И еще до конца того года я вышла замуж за Эладио… старшего сына господ, – она пренебрежительно выделила слово “господ”, – а свадебным подарком стала как раз вилла “Марина”. У свекров было много домов, а лето они предпочитали проводить в Сантандере.

– Понятно. А у вас нет предположений, откуда могли там взяться эти кости?