Скрытая гармония. Беседы о Гераклите

Тут есть нечто психологическое. Человек боится темноты; он хорошо чувствует себя при свете… — это просто часть вашего страха. Почему вы называете Бога светом? Коран говорит, что Бог — свет, Упанишады называют Бога светом, Библия говорит, что Бог — это свет. Есть лишь одна небольшая школа — в ней был обучен и подготовлен к приятию божественного Иисус, — эта школа была известна как ессеи; это были учителя и наставники Иисуса. Только эта школа говорит, что Бог — темнота, ночь. И они никогда не говорили, что Бог — это свет; они были в своей крайности. Но это красивые люди.

Постарайтесь понять символ: свет-и-тьма. Вы не боитесь на свету, потому что вы можете видеть. Никто не может напасть на вас так просто. Вы можете защититься или убежать, вы можете принять бой или попытаться скрыться. Вы можете сделать что угодно, применить любой из известных вариантов. Свет — это символ известного, а с известным вы не чувствуете страха.

Тьма — это неизвестное. В сердце возникает страх: вы не знаете, что происходит вокруг вас… Всё возможно — и вы беззащитны. Свет — это защищённость, тьма — открытость для любой опасности. Свет — это, как жизнь, тьма — как смерть. Вы встревожены, испуганы — не только психологически, но и биологически, потому что человек тысячи лет жил во тьме, в ночи, в лесу, окружённый дикостью и врагами; ночь всегда была проблемой, так как дикие звери могли напасть внезапно, и человек оказывался беззащитен. И когда появился огонь, он стал первым богом — защитой, охраной… С днём всё хорошо, но ночью вы не знаете, где вы и что вокруг, ночью всё исчезает.

Поэтому человек склонен отождествлять Бога со светом. Свет подразумевает несколько приятных вещей. Это тепло, источник энергии — вы не можете жить без солнца, ничто не может жить без солнца. Вся жизнь на глубинном уровне продолжает существовать за счёт солнечной энергии. Вы едите её, вы пьёте её — вы живёте с помощью неё. Если солнце вдруг исчезнет, станет холодно — вся жизнь на Земле исчезнет в пределах десяти минут, всего десять[10] минут — потому что десять минут лучи идут к нам от солнца. Если солнце умирает, за десять минт старые лучи достигнут Земли, а новые уже не родятся, и всё сразу начнёт умирать. Мы даже не будем знать, что происходит, — и никто не узнает, что мы мертвы. Вся планета умрёт: деревья, животные, человек, всё! Жизнь существует благодаря солнцу — это тепло, это приветствие.

Но тьма располагает тоже несколькими прятными вещами. Она бесконечна. Свет всегда имеет границы, тьма безгранична. Свет — это нечто волнующее, возбуждающее… тьма никогда не возбуждает вас, она абсолютно неинтересна. Свет тёплый, а тьма холодна, холодна, как смерть, и таинственна. Свет приходит и уходит, тьма остаётся. Вот почему ессеи называли Бога тьмой — свет только приходит и уходит, а тьма всегда остаётся, она вечна. Свет — это всего лишь эпизод, то, что случается. Вы можете организовать свет, но не тьму — она вне вашего контроля. Вы можете войти в свет и выйти из света — но не можете войти во тьму и покинуть её. Она вне вас, она просто есть! Свет управляем. Если темно, вы можете внести свет, чтобы стало светлее, но вы не можете внести тьму, вы ничего не можете сделать с ней. И вы зажигаете светильник, но вы знаете, что это лишь на мгновение. Когда кончиться топливо, свет уйдёт и останется тьма, которая всегда тут была, вечно. Она просто здесь без всякой причины, безпричинно; она всегда была и всегда будет. Поэтому ессеи выбрали тьму символом Бога, и только Гераклит выбрал и то и другое.

Выбрать одну крайность — это всё ещё логично, рационально; разум ещё работает. Выбрать то и другое нерационально — ум будет сбит с толку. Бог есть день и ночь — то и другое вместе, без всякого выбора, — Он есть зима и лето, и война, и мир. Это было бы трудно для таких людей, как Толстой, Ганди, Бертран Рассел — то, что Бог — это война И мир. Они думают, что Бог — это мир; войну придумал человек. Война уродлива — может быть, дело рук дьявола, — Бог это мир! Толстой не смог бы согласиться и Ганди не согласился бы, что Бог — также и война. Гитлер бы не согласился, что Бог также и мир; для него Бог — это война. Ницше разделил бы эту позицию, для него Бог — это война.

Они — те, кто выбирают. Гераклит — не выбирающий, он — безвыборное сознание. Он не выбирает, а лишь говорит то, что есть. Он не вносит собственную мораль в это, он не вносит свой ум в это — он просто отражает, он — зеркало. Ганди, Толстой, Раскин — все они выбирающие, у каждого из них есть собственные идеи на счёт Бога. Возникает идея о мире, и тогда Бог — это мир; война таким образом — порождение дьявола. Но это не возможно.