Скрытая сторона вещей

Каждая черта жизни станет шире и полнее, потому что мы увидим гораздо больше из прекрасного и удивительного мира, в котором нам выпало жить; а понимая больше, мы не сможем не восхищаться и не любить ещё больше, так что мы будем становиться бесконечно счастливее по мере неуклонного приближения к тому предельному совершенству, которое есть абсолютное счастье, ибо это есть единство с Вечной Любовью.

Глава XXV ПУТЬ К ВИДЕНИЮ

Я не сомневаюсь, что многим окажется трудно поверить многому из того, что я написал. Я сочувствую им, потому что очень хорошо сознаю, насколько фантастичным многое из этого казалось мне самому, прежде чем я изучил эти вещи и смог увидеть их лично. Я также знаю, что нисколько не сомневаясь в моей добросовестности, многие люди неизбежно будут сомневаться, видел ли я все эти вещи отчётливо, и точно ли их изложил. Одно странное критическое замечание, высказанное другом, было таким:

«Всё это выглядит так, как если бы вы написали это, чтобы оправдать свои собственные чудачества, поскольку вы рекомендуете как раз то, в чём вы отличаетесь от многих других».

Мой друг перепутал здесь причину и следствие, так как если я делаю те самые вещи, которые предписал здесь, то это как раз потому, что видел в связи с ними то, что и описал в этой книге. Если, однако, как вполне может быть, найдутся те, кому окажется трудно поверить в эти вещи, я лишь могу сказать им, что лучший способ получить подтверждение любых теософических идей — пока что принять их в качестве гипотезы и работать с ними, поскольку скоро обнаруживается, что они оправдывают себя.

Развить способности, при помощи которых всё это было увидено — в силах каждого человека; не представляет никакой тайны и метод, которым такое развитие достигается. Эти способности неизбежно придут к каждому в ходе его эволюции, но большинство людей ещё далеки от той точки, когда они скорее всего раскроются, хотя спорадические вспышки ясновидения вовсе не являются необычными, и многие люди обладают по крайней мере некоторой чувствительностью.

Не поймите меня неправильно, когда я говорю, что обычный человек ещё далёк от возможности обладания такими чувствами. Я не имею в виду, что он ещё недостаточно для этого хорош, ведь это вовсе не вопрос благости, хотя совершенно верно, что если человек с нечистыми или жестокими склонностями приобретёт такие способности, он принесёт больше вреда, чем пользы — и себе, и всем остальным. Я имею в виду, что всё направление современной жизни и мысли неблагоприятно для такого раскрытия, и если человек желает взяться за него, он должен в огромной степени абстрагироваться от мирской жизни и погрузиться в совершенно иную атмосферу.

Такая жизнь, какую я предписал в этой книге, есть именно та, которая поставит человека в положение, благоприятное для роста этих способностей, и нетрудно увидеть, насколько далека она от обыкновенной жизни наших дней. Вот почему мне представляется бесперспективным советовать обычному человеку, чтобы он попытался взяться за задачу раскрытия этих сил. Они, несомненно, в пределах его достижения, но поставить себя в то положение, из которого можно начать реальные усилия в их направлении, уже означает радикальные изменения в жизни, которой он привык жить. И даже если он постепенно удалит из своего тела все ядовитые продукты мяса, алкоголя и табака, поднимет свои стремления от низшего к высшему, искоренит все следы эгоцентризма и нечистоты, — даже тогда требуемые усилия могут оказаться б`ольшими, чем многие люди в состоянии предпринять.

Конечный результат здесь будет столь же несомненным, как решение теоремы Эвклида, но вот затраченное время может оказаться очень долгим, а для работы потребуется стальная решимость и непоколебимая воля, а это способности, имеющиеся пока что в распоряжении лишь немногих. Тем не менее, что сделал один человек, может и другой, если только приложит волю, и мне, пишущему это, удалось это сделать, и я знал других, которые тоже добились успеха. И все, кто добился этой награды, считают, что она более чем стоит всех усилий, затраченных на её достижение. Позвольте мне тогда завершить свою книгу ясным и насколько можно простым изложением того, что же это за способности, благодаря которым она была написана, почему они желательны и как они могут быть приобретены.

Рыба — обитатель нашего мира, как и человек, однако очевидно, что её представления об этом мире чрезвычайно несовершенны. Будучи ограничена одним родным ей элементом, что она может знать о красоте пейзажей, великолепии закатов, или далекоидущих интересах сложной и разнообразной жизни человека? Она живёт на планете, о которой не знает почти ничего; тем не менее, она полностью удовлетворена и считает, что знакомое ей — это всё, что можно узнать.