Скрытая угроза

Однако надо было спешить. Его уже наверняка хватились на службе, и если еще не забили, то скоро обязательно забьют тревогу. Пинчук быстро снял с себя форму капитана первого ранга – вряд ли, да что вряд ли, теперь уж он точно ее никогда не наденет, – так же быстро переоделся в гражданский костюм, покидал в портфель первые попавшиеся в шкафу вещи. Впопыхах что-нибудь обязательно забудешь. Ладно, неважно. В конце концов у него хватит денег, чтобы купить себе все необходимое. Рассовав по карманам паспорт и деньги, бывший каперанг вышел в коридор. Задержавшись перед зеркалом, взглянул на себя в зеркало. Морской офицер превратился в гражданского руководителя. Собственное отражение ему понравилось. Властное лицо, уверенный взгляд знающего себе цену человека. Разве такого можно заподозрить в чем-либо противозаконном? Ральф жалобно заскулил, когда он запирал за собой дверь. Чувствует, скотина, что хозяин сюда больше не вернется. Все, что было связано с Пинчуком, даже фамилия, осталось в прошлом. Из подъезда во двор вышел Хиромант.

Машина была ему еще нужна, и он снова сел за руль. Трансагентство находилось в двух кварталах, и он доехал туда за пять минут. Кассовый зал, украшенный логотипами различных авиакомпаний, был пуст. Правда, следом за ним в трансагентство вошла похожая на сытую породистую кошку девица из тех, что пасутся по вечерам возле «Националя», «Метрополя» и супердорогих ночных клубов. Не глядя на него, девица прошествовала к одной из двух сидящих за кассовыми терминалами девчонок-кассиров и опустилась в предназначенное для клиентов кресло.

– Подберите мне рейс на Бали. Только не очень ранний, терпеть не могу рано вставать, – закинув ногу на ногу с явным намерением продемонстрировать обтянутое нейлоном колено, объявила она.

Хиромант хмыкнул в ответ на ее попытку привлечь к себе внимание и прошел ко второму кассиру.

– Сегодня еще есть рейсы в Штаты? – деловито спросил он.

– Да, конечно. – Кивнула девушка-кассир. – Нью-Йорк, Вашингтон.

– Оформляйте. – Хиромант протянул ей свой загранпаспорт.

– Куда летим? – улыбнулась девушка.

Еще одна! Бабы они и есть бабы. Даже билет не могут продать без своего блядского кокетства. Но в следующую секунду Хиромант сообразил, что вопрос кассира преследует чисто профессиональный интерес.

– Какой ближайший рейс, чтобы только я мог успеть в аэропорт? – спросил он.

– В Вашингтон. Вылет в 17.10 из «Шереметьево-2», – с прежней улыбкой ответила девушка.

– Вот на него и дайте. Сколько с меня?

Кассирша назвала сумму. Хиромант вынул из бумажника вложенную туда пачку купюр и, отсчитав нужное количество, протянул их ей. Но вместо того чтобы взять деньги, та уставилась куда-то ему за спину. Почувствовав неладное, Хиромант резко обернулся. От распахнутых настежь дверей трансагентства к нему стремительно приближались трое крепких мужчин.

– Стоять на месте, Пинчук! – рявкнул идущий первым молодой атлет.

Этот голос, особенно в сочетании с фамилией, которая должна была остаться в прошлом, парализовал Хироманта. Но, хотя он и не пытался встать, атлет положил ему на плечо свою крепкую руку, а двое его напарников сноровисто защелкнули на нем наручники.

– Кто вы? – вялым голосом пробормотал Хиромант.

– Федеральная служба безопасности, управление по борьбе с терроризмом! – услышал Хиромант в ответ, а секундой позже разглядел за спинами атлетов вошедшего в трансагентство подтянутого сорокалетнего мужчину.

«Почему с терроризмом?» – мелькнула в голове Хироманта нелепая мысль.

– Полковник Егоров, – представился вошедший, раскрыв перед его лицом свое служебное удостоверение.

* * *

– А вы, гражданин Пинчук... – Егоров забрал у кассирши паспорт разоблаченного шпиона и, раскрыв его, прочитал: – Теперь Редько Павел Владимирович.

Тем временем Ватутин, командовавший группой захвата, сноровисто обыскал задержанного, достав пачки долларов и вложенную в бумажник банковскую карту.

– Значит, в Америку собрались? – продолжал допрос Егоров. – Только не думаю, что там вас радушно приняли бы, после того как вы передали управление стратегической подводной лодкой с ядерным оружием исламским террористам.

– Почему террористам? – испуганно промямлил Пинчук.

Фактически это означало признание.

– Потому что те, кому вы передали схему кабельных линий, коды и шифры, террористы, члены «Аль-Каиды»! Они убили контактировавшего с вами сотрудника ЦРУ и от его имени вступили с вами в контакт!

– Но я же ничего не знал... И я не передавал никаких кодов. Только сообщил, где можно подключиться к кабелю. – Пинчук чувствовал, что запутывается окончательно. Но признание все же лучше, чем молчание, которое однозначно будет расценено судом как пособничество террористам. А уже только за одно это можно получить лет пятнадцать или пожизненное. – Они заставили меня... Я не хотел... – жалобно завыл он.

От жалости к самому себе на глазах предателя выступили слезы. Но его запоздавшее раскаяние Егорова не интересовало.

– Какое место вы им указали? Где оно?!

Пинчук лопнул:

– В Лианозовском лесопарке. Я покажу на схеме.

Егоров повернулся к Ватутину.