Скрытая война (СИ)

Катакомбы петляли замысловатыми коридорами, девяносто девять процентов которых вели в тупики с древними ловушками. Может, механизмы и проржавели в сыром подземелье, но испытывать судьбу не стал ни Георг, ни Ноче. Достигнув длинного вертикального тоннеля, ведущего в скумные погреба, оба, не используя лестницу, выстрелили собой вверх. За несколько секунду актарии взлетели на три сотни метров, оказавшись посреди помещений, что поросли паутиной и полнились писком грызунов.

Из погребов вела уже нормальная лестница с дверью, последнюю снес удар тиур, разбивший могучие каменные створки на тысячи кусков. Шум привлек внимание стражей, белыми молниями скользнувших к нарушителям, но стоило им показаться, черно-алое пламя уничтожило группу актариев. Сожгло будто насекомых, хотя каждый из них в силе не уступал Ноче.

Рев раван пробудил весь замок, властители молний сотнями врывались в оплавленные коридоры, но все что их ждало — всепожирающий огонь и неумолимое шествие Георга. За жалкие десять минут, потребовавшиеся для того, чтобы добраться до главной залы с символом Тэйблест — Молнегрива, бывший владыка Векселур уничтожил три тысячи сильнейших актариев. Стражи, тайная служба, старейшины, никто не мог противиться его мощи.

— Где Бафаев? — Войдя в залу и найдя лишь старейшину, яростно грохочущими молниями окружившего молодую девушку, Георг нахмурился, но до того как выпустил пламя, на пути встал Ноче.

— Отец, пожалуйста, это моя жена… — Девушка за спиной широко раскрыла глаза, не в силах поверить в увиденное. Муж, которого она похоронила, стоял здесь, живой и совершенно невредимый!

— Что тебе понадобилось от скромного старика, Георг?… — Из-за колон, по которым стекали гривы легендарных зверей, раздался твердый голос владыки Тэйблест. Бафаев вышел, и на лице его никто бы не увидел страх, но глубоко внутри, похороненный за годами умения играть роль несгибаемого лидера, плескался настоящий ужас.

Самый большой страх каждого владыки древнего рода — момент, когда Георгу наскучит мир, и он захочет объединить Солезис под своей пятой. Пять великих армий актариев могли его остановить, но те, к кому он наведается первым, расстанутся с жизнью без всяких сомнений. И вот, казалось бы, забытый страх, ожил.

— Ты пытался убить моего сына — Георг перевел взгляд на Ноче — Никчемного, бесполезного, слабого, но все-таки несущего мою кровь.

Слова Георга означали приговор, без шанса на помилование, Бафаев немедленно выпустил всю мощь актамуса. Сорок пять тысяч акто’ри устремились вверх, сквозь открытый потолок, а спустя мгновения с небес обрушилась невообразимых размеров молния. Стержень стихийного бедствия в ширине достигал полусотни метров, подобная атака стерла бы имение Тэйблест с лица земли, но за грохотом и слепящей вспышкой не последовало ничего. Черно-алое пламя раван, сконцентрировавшее жар в области поражения, сожгло молнию. Уничтожило все заряженные частицы и молекулы воздуха, образовав вакуум. Ветра устремились к имению Тэйблест со всех сторон, но они казались ничем после демонстрации подавляющей мощи.

— Смешные потуги — Георг шагнул в сторону истощенного Бафаева, из-под босых ног вырвалось пламя, что тонким слоем прокатилось по сияющему полу. Огонь не тронул колонны, стены, Ноче и старейшину с Иниеф, но владыка Тэйблест взвыл, валясь без ступней. Огрызки ног его начали распространять запах жженой плоти, от которого жена Ноче еда не опорожнила желудок — Не смотри на меня.

Нити огня потянулись к перепуганным глазам Бафаева, обращая их в обугленные сферы. Отчаянный крик боли и беспомощности раздирал залу, приводя в ужас Иниеф и старейшину, повидавшего на своем веку многое.

— Ноче — Георг обернулся к сыну — Ты все еще жалок?

Ноче скривился, но выпустил из пальцев струю пламени, которая словно живая проникла в рот и ноздри Бафаева, мгновенно сжигая внутренние органы и убивая владыку Тэйблест. Казнь заставила уголки губ Георга чуть подскочить.

— Самое время покорить этот второсортный род — Бывший глава Векселур перевел взгляд на Иниеф, задвинутую старейшиной за спину.

*На следующий день*

— Думаешь, они действительно придут? — Ноче, стоя посреди пепельной долины, обратился к отцу.

— Я знаю старейшин Векселур как собственные пальцы, они не потерпят вызова и мобилизуют все войска. Утрея слишком слаба, чтобы повлиять на их решение — С безмятежным видом Георг смотрел вдаль. Еще вчера он хладным трупом теснил внутренности черного мешка, а сегодня, уничтожив пятнадцать тысяч актариев Тэйблест, покорил второй в Солезисе род, и вызвал от их лица Векселур на бой.

Как бы Ноче не ненавидел отца, как бы не презирал за его отношение к жизни и собственным детям, он не мог не признать величие Георга.