Скрытое во мне

— Какой ты проницательный, — закатил я глаза и перекатился набок, наконец набравшись смелости, чтобы самому поцеловать его.

Он обнял меня за шею и открыл рот, впуская мой язык, ласкаясь в ответ и постанывая от удовольствия. Я провел рукой вдоль его тела и сжал упругий зад, заметно отличающийся по ощущениям от женского. Прижал парня к себе, продолжая жадно целовать и уже потираясь членом о его бедро, но тут Костя отстранился и пристально посмотрел мне в глаза:

— Я сверху.

— Просто целую тебя, ты же не против? — прошептал я в ответ и приник к тонким губам.

— Нет, — вклинил он между поцелуями, ероша пальцами мне волосы на затылке и оглаживая плечи. — Значит, сможешь приезжать ко мне чаще? Раз не состоишь в отношениях.

— Лучше ты ко мне. Я один живу. В центре.

— М-м-м… богатый Буратино? — протянул он, на что хмыкнул уже я.

— Едва ли. От деда осталась.

Руки парня опять принялись блуждать по моему телу, касаться ягодиц, вклиниваться между нами и сжимать член, перекатывать между пальцами яички. Его карие глаза продолжали блестеть страстью и жаждой в темноте, возбуждая мое тело и воображение.

— Хочешь, научу делать минет? — прошептал он и опустил мою руку к своему члену.

— Хочу, — улыбнулся я в ответ и вновь припал к его губам, совершенно позабыв про тревоги и волнения, подругу, ушедшую неизвестно с кем и куда, а главное, страхи, сковывающие до этого сознание стальной цепью, не позволявшие вдохнуть полной грудью и вкусить то, что опорочил один человек.

— Во сколько ты вчера уехал? — спрашивала на следующее утро Тая громко, чтобы слышал не только я, но и друзья.

Мы стояли, как водится, в курилке, что находилась возле университета, несмотря на сырость и туман, и тянули неизменные сигареты в компании таких же противников здорового образа жизни. Я был в той же одежде, в которой поехал гулять накануне, а вот Тая — в свежей. Из чего можно было сделать вывод, что она или успела заскочить переодеться перед парами, или вовсе ночевала в общежитии.

— Или у Костика провел ночь? — не позволила она дать мне ответ, задав вопрос снова.

Ростислав закашлялся, словно подавился дымом, прекрасно поняв, на что делает намеки Таиса. Яна смущенно опустила глаза, сжав пухлые губы в одну полоску, и дернула подругу за рукав черного стильного пальто.

— У Костика, — спокойно ответил я, глядя ей прямо в глаза. — А ты разве не с Андроном ушла? — поднял я одну бровь и с удовольствием затянулся сигаретным дымом.

— Он до такси проводил. Ты же меня бросил, — плевалась ядом девушка, совершенно забыв, где мы находимся.

— Погодка отстой, — вклинился Ростик, снова откашлявшись, — достали эти туманы, правда?

— И не говори, — кивала Яна, поглядывая на нас испуганными глазами, — скорей бы уже закончилась эта проклятая осень.

— Кто же из вас в пассиве был? Ты? — не обращала на них внимания Тая и даже забыла про сигарету, тлеющую в пальцах.

— Не ревнуй, детка, — осклабился я, затянулся в последний раз и щелчком выбросил окурок в урну. — Мы же только друзья, не забыла?

Подмигнув ей, я кивнул приятелю, и мы направились обратно к университету. Даже представить боюсь, какими проклятиями меня осыпала девушка, что чувствовала в тот момент, но я ни разу не оглянулся на нее, продолжая топать по мокрой дорожке к центральному входу главного здания.

— Нифига вы… — начал Ростик одно, но выдал другое. — Я думал, она тебе в глаза вцепится!

— Да. Мне тоже казалось, что еще чуть-чуть и затыкать ее нужно будет кулаком.

Мои шаги были заметно шире по сравнению с шагами друга, который уже несколько запыхался, пытаясь догнать меня, поймавшего волну злости. Я терпеть не мог выяснять отношения на публике и уж тем более касаться каких-то интимных тем. Но, спасибо большое Таисе, наш маленький круг друзей узнал то, что мне не особенно хотелось обсуждать.

— Это вы типа расстались? — догонял меня Ростик, параллельно задавая вопросы.

— А мы типа встречались? — зло бросил я, поднимаясь по широким ступеням университета.

— Ты же понимаешь, что ее слова о сексе по дружбе пустой звук?

Я усмехнулся в сердцах. Нет, я этого не понимал. Как тогда, так и теперь я не умею читать между строк и не понимаю намеков. Если мне сказали, что любви нет, значит, так и есть. Если не обозначили наши границы дозволенного, значит, я могу делать что хочу. Иными словами, мне нужно четко и ясно говорить: «Феликс, мы встречаемся не только для интима, а с долгоиграющими намерениями, вплоть до “любви до гроба”». Возможно, я слишком прямолинейный и по жизни мне это не особенно помогало, но иначе никогда не получалось.