Скрытое во мне

— О каких истериках ты говоришь? — искренне и тепло улыбнулся ему я. — Просто считаю наш разговор приватным.

— Согласен. Он сам напросился на прогулку, не стал его отговаривать.

— Я очень рад тебя видеть, — украдкой коснулся я его колена. — Как златоглавая? Стоит?

— Что ей сделается? — пожал плечами парень. — А ты все такой же милый, наивный романтик.

— Почему я должен был измениться за столь короткий срок?

— Может, потому, что я тебя бросил по аське? — захихикал Макс. — Но ты продолжаешь мне улыбаться. Я бы никогда в жизни не пошел после подобного на встречу.

— Ты сказал, что хочешь извиниться, — тихо напомнил я, ощутив в груди болезненный укол.

— Да. Видишь ли, я не люблю разборок по телефону, поэтому и трубку не брал. Хотел, чтоб ты немного остыл и подумал.

— О чем?

— О наших отношениях. Ты же понимаешь, что они изначально были обречены на провал?

— Не понял. Разве тебя что-то не устраивало? Я же буквально на руках тебя носил.

— В этом и дело, сладкий. Ты слишком сильно меня любишь и не позволяешь свободно вздохнуть, буквально душишь меня своей любовью. Прохода мне все это время не давал со своей романтикой и цветами. Кому они сейчас нужны?

— Так ты же сам меня встречал из универа постоянно, — растерянно хлопал я на него глазами. — Звонил и писал ночами любовные сообщения.

— Я хотел секса, неужели непонятно? Меня достала эта девственность, а резиновый член — это совершенно не то. Я хотел постоянного партнера, но совершенно не ожидал, что ты влюбишься и начнешь мне петь серенады, — фыркал и закатывал глаза Макс. — Ты хоть представляешь, как нелепо выглядел с этими своими романтичными ужинами? — уже буквально смеялся надо мной он. — И если хотя бы секс был терпимым, я бы не стал с тобой расставаться, но правду говорят: главное не размер, а умение. У тебя его вообще нет. Как дикарь какой-то. Грубое животное — вот подходящее определение, — продолжал парень. — Я познакомился с одним чуваком в Москве и сразу понял, что именно такой мне и нужен. Он вылизывал меня и занимался любовью, а не старался продырявить, как ты.

Я смотрел на него и не узнавал. Кто этот парень напротив? И куда делся мой Макс? Где тот чувственный и нежный мальчик, который плавился в моих объятиях, встречал со мной рассвет и смотрел фильмы ночи напролет? Неужели я был настолько слеп, что не смог разглядеть фальши в его словах и действиях, влюбился в паразита, который лишь умело меня использовал для своих странных и непонятных мне целей?

— Что-о-о? — только и смог вымолвить я, хлопая на незнакомца глазами.

— Спокойнее, — медленно поднялся Макс, словно внезапно перед ним появился разъяренный зверь. — Думаешь, я просто так взял с собой верного пса Сереженьку? Он бегает за мной собачонкой, считая себя лучшим другом, и грех с ним не дружить — у него мастер спорта по боевому самбо. Так что щелкну пальцами, и полетишь ты в ближайшую урну.

— Ты хотел извиниться, — не своим голосом, глухим, словно из глубокой ямы, сказал я.

— Да. За то, что расстался по телефону. Теперь сделал это как нужно и сказал, что хотел, — покивал Максим, расплылся в улыбке и помахал мне рукой, отступая все дальше. — Пока, Лекс.

Я сидел на том гребаном бортике фонтана как оплеванный. Нет. На меня словно вылили пару ведер грязи, смешанной с говном. Бульдозером проехали по душе и сердцу, растоптали, изорвали в клочья и выбросили в сточную канаву. Все внутренности мои вынули наружу, растерзали и сунули обратно для собственного удовольствия и морального удовлетворения.

Я не мог поверить, что был настолько слеп. Как же так? Почему я не понял, что из себя представляет этот Макс? Отдавал ему всего себя, открылся перед ним, обнажился полностью, смело, отчаянно, и он воспользовался этим для собственной выгоды, поиздевался так, что во мне не осталось даже ярости и злобы.

Продолжая сидеть на холодном мраморе посреди университетской площади, я пытался припомнить хоть один тревожный эпизод, хоть один звоночек, указывающий на его гаденькую сущность, который опрометчиво пропустил, и ничего не мог найти. Настолько искусно этот мальчишка поигрался со мной, как змея, загипнотизировал меня, увлек в свои сети и выел все внутренности, оставив на прощание лишь лохмотья.

Жалкий гаденыш хотел со мной встретиться, чтобы высказать все мерзости в лицо. Правильно, кому нужны телефонные разговоры, ведь не видно эмоций, нельзя насладиться страданиями, проявившимися на лице, впитать их в себя, ощущая превосходство и гордость самим собой. И даже друга с собой притащил, переживая за свою смазливую морду и красивое тело.

Все, абсолютно все было фальшивым в наших отношениях. Если я любил по-настоящему, старался заботиться, ухаживать, то Макс просто все терпел. Мои ласки, романтику, поцелуи, секс — все. Я грубое животное, которое поставили на место и вместе с тем объяснили, что в этом мире мои чувства никому не сдались. Подобное проявление эмоций вызывает лишь смех, а в чести теперь иные ценности, и по каким-то причинам от меня они скрыты.