Скрытые таланты

Некоторые книги остались еще с ее юных лет. До того дня, когда Сиренити отправилась учиться в колледж, ей ни разу не приходилось бывать в обычном школьном классе. Джулиус и другие жители Уиттс-Энда учили ее дома. И так хорошо справились с этой работой, что она получила высшую оценку на вступительных экзаменах.

Большую часть библиотеки Сиренити составляли реликвии ее непродолжительной карьеры в качестве преподавателя социологии в небольшом колледже в Буллингтоне. И преподавательская работа, и незаконченная докторская диссертация казались ей сейчас бесконечно далекими.

— Кто это был? — тихо спросил Калеб.

— Его звали Эмброуз Эстерли, — ответила Сиренити. Она затаила дыхание, не зная, какой реакции ждать от Калеба. — Вы, вероятно, помните это имя. Это фотограф, сделавший те снимки.

Калеб отпустил дверь, и она медленно закрылась. С выражением спокойной задумчивости в глазах он повернулся и смотрел, как Сиренити снимает свою расшитую бусинами и украшенную бахромой куртку.

— Как он умер?

Сиренити вскинула голову. Она стояла перед Калебом, твердо упираясь в пол ногами и сунув руки в глубокие карманы длинной бирюзовой туники ручной вязки, надетой поверх белых лосин.

— Похоже, что он напился и скатился с лестницы. Кажется, я как-то упоминала, что у Эмброуза были проблемы из-за пристрастия к спиртному.

— Действительно, вы упоминали об этом. А сегодня вы пошли навестить его?

— Да.

— Почему?

— По-моему, причина очевидна. Я всегда считала Эмброуза другом. Но друзья не пытаются шантажировать друг друга. Я хотела знать, сам ли он послал мне эти фотографии или отдал их кому-то еще, кто воспользовался ими для того, чтобы сорвать мое деловое соглашение с вами.

— Черт! Так и знал, что вы отмочите что-то вроде этого, — пробормотал Калеб.

Сиренити замигала, чтобы не расплакаться.

— Ответов я так и не получила. Когда я пришла, Эмброуз был мертв. — Она резко повернулась и вышла на кухню.

— Сиренити…

— Зачем вы проделали сегодня весь этот путь, Калеб? — Она стояла к нему спиной, держа чайник под краном.

— Мне не понравилась мысль о том, что вы попытаетесь в одиночку выследить шантажиста.

— Почему вас должно волновать, что я делаю?

Калеб подошел и встал в дверях крошечной кухоньки.

— Имея дело с шантажистами, можно оказаться в опасности.

— Ну и что? Вас ведь это не касается. — Сиренити смахнула влагу с глаз рукавом своей туники, поставила чайник на плиту и включила горелку. — Я же сказала, бедного Эмброуза больше нет. Он уже не сможет ответить ни на чьи вопросы.

— Вы сами говорили, что шантажистом мог быть кто-то другой, а не Эмброуз.

— Это верно. — Сиренити бросила на него быстрый взгляд. — Но, как вы вчера столь метко выразились, это моя проблема, а не ваша.

— К несчастью, по условиям того контракта, что подписан у меня в офисе, это не так. Я сказал вам, у меня есть принципы. Вы мой клиент, Сиренити, а я еще никогда не бросал клиента. И сейчас не намерен это делать.

Сиренити пристально смотрела на него. Проблеск надежды у нее в душе погас. Калеб приехал из-за своих драгоценных и нерушимых деловых принципов, a вoвce не потому, что питает к ней какие-то чувства.

— Забудьте об этом. Мне не нужна ваша помощь. Ни в деле с шантажом, ни вообще.

— Черт побери, у вас нет большого выбора. Я не собираюсь позволить вам испортить мою репутацию.

У нее округлились глаза от полнейшего изумления.

— Вашу репутацию?

— Подписанный вами контракт несокрушим, как скала. Уж я-то знаю — сам писал. Если не захочу отпустить вас до истечения срока действия, вам придется выплачивать мне весьма высокий гонорар.

— Но вы не собирались брать с меня никакого гонорара, — сказала она. — Вместо этого вы должны были получать долю прибыли.

— Вы, по-видимому, не очень внимательно читали пункт десятый, — вежливо возразил Калеб. — Там оговаривается полная выплата моих обычных гонораров в том случае, если вы откажетесь от проекта до его завершения. Будьте благоразумны, Сиренити мне как-то не верится, что вы захотите платить такие деньги, не получив хоть что-то взамен.

— Я не собираюсь платить вам ни цента.

— А я могу выставить целую команду адвокатов, которые добьются, чтобы вы заплатили. — Губы Калеба тронула легкая усмешка, которая не изменила, однако, выражения отстраненной настороженности у него в глазах. — Нравится вам это или нет, но, похоже, мы все-таки будем партнерами.

Глава 3

Сиренити во все глаза смотрела на Калеба.

— Для человека, не одобряющего шантаж, вы неплохо справляетесь с этим делом.

Челюсти Калеба сжались, но взгляд не дрогнул. Выражение его лица стало еще более жестким.

— Это не шантаж. Это бизнес.

— И это все, о чем вы только и думаете? Бизнес? — Как могла она настолько ошибиться в этом человеке? Сиренити поражалась себе. Ведь у нее даже сложилось впечатление, что они в чем-то похожи, что их внутренние голоса откликаются друг другу, что они каким-то образом друг друга понимают, что их молчаливо тянет друг к другу.