Скрытые желания

— Я все уберу, честное слово! Не знаю, что с Куртом. Он сошел с ума. Почти час вопил, как баньши, и носился, как сумасшедший. — Она подходит ко мне, качая головой. — Я пытаюсь его поймать. Может быть, он успокоится, если я ненадолго отнесу его в спальню.

Когда она останавливается передо мной, я внимательно оглядываю свою жену. Ее белая футболка порвана на боку. Хвост на голове растрепан, из него выбились несколько локонов. На правой руке следы от когтей, а по всей одежде — пятна неизвестного происхождения. Она выглядит так, словно вела войну с кошкой.

— Торе?

Я беру ее за подбородок пальцами и смотрю ей в глаза.

— Ты такая красивая.

Она моргает, выглядя слегка смущенной.

— Эм... спасибо?

Диван находится в тридцати футах от нас, но обеденный стол ближе. Подойдет. Я обхватываю ее за талию и поднимаю, неся к столу.

— Что ты делаешь? — спрашивает она возле моего уха с искренним недоумением.

Дойдя до стола, я ставлю ее на ноги. Хватаюсь за скатерть и сдергиваю, отчего посуда и столовые приборы с шумом бьются об пол.

— Джинсы, — говорю я, глядя на нее сверху вниз.

Милена приподнимает брови, расстегивает пуговицы на джинсах и снимает. Как только избавляется от трусиков, я обхватываю ее за талию и усаживаю на стол.

— Ложись. — Я надавливаю ладонью на ее грудь, пока она не ложится на поверхность, свесив ноги через край. Свободной рукой подтягиваю стул, сажусь и закидываю ее ноги себе на плечи. — Закрой глаза, — говорю я, а затем хватаю ее за попку и притягиваю к себе, чтобы вылизать ее идеальную киску.

Милена стонет. Я лижу ее медленно, нежно целую и посасываю клитор, пока она не начинает постанывать. Милена раздвигает ноги, и я просовываю палец внутрь, продолжая дразнить ее языком. Она вся мокрая. Выгибаясь дугой, она издает крик удовольствия. Не вынимая пальца, лижу ее сладкое местечко, надавливая языком чуть сильнее. Ее тело содрогается, и я снова втягиваю клитор в рот.

Никогда раньше не ласкал женщину и не испытывал такого желания, но с Миленой я хочу все. Я наслаждаюсь тем, как она реагирует на каждую ласку. Еще несколько минут дразню ее языком, а когда убеждаюсь, что она близка к оргазму, снова прижимаюсь ртом к клитору и сильно посасываю, одновременно вводя в нее палец. Она кончает с новым громким криком, и ее ноги неистово трясутся на моих плечах. Я еще раз касаюсь поцелуем ее лона и наблюдаю за ней. Милена лежит на спине с закрытыми глазами, ее грудь поднимается и опускается в быстром темпе, как будто она пытается набрать достаточно воздуха.

— Милена? — спрашиваю я и провожу ладонью по ее обнаженному бедру. — Ты жива, cara mia?

— Нет, — шепчет она, медленно поднимаясь в сидячее положение и глядя на меня. — Подвинься.

Я отодвигаю стул, а она слезает со стола, становится на колени между моих ног и начинает расстегивать брюки.

— Ты не обязана отвечать взаимностью, Милена. — Я провожу тыльной стороной ладони по ее щеке.

Она достает мой член, который был болезненно твердым с того момента, как я прильнул к ней ртом, и поднимает на меня глаза.

— Попробуй остановить меня. — Милена ухмыляется. — И посмотрим, что произойдет.

С этими словами она обхватывает губами головку, беря член тонкими пальчиками. Она начинает медленно, облизывая чувствительную нижнюю зону, посасывая верхушку, затем заглатывая все больше и больше в свой горячий рот. Постепенно темп убыстряется, и я хватаю ее за волосы, наблюдая за тем, как она берет в рот. Я пытаюсь сдерживаться, но понимаю, что не могу. Одного вида Милены, стоящей на коленях между моих ног с членом во рту, более чем достаточно, чтобы я кончил, и когда она крепко сжимает и втягивает щеки, взрываюсь у нее во рту.

Держа ее за спутанные волосы, я поднимаю ее голову, пока наши глаза не встречаются.

— Глотай, — приказываю я.

Она ухмыляется и выполняет приказ. Самое сексуальное из всего, что я когда-либо видел.

Я веду пальцем по груди Сальваторе, обвожу его твердый живот, затем целую его в плечо. Его рука обхватывает меня, прижимая ближе.

— Бьянка написала мне сегодня. — Я снова скольжу пальцем вверх по его груди. — Петров благодарит за информацию об албанцах.

— Я бы не хотел оказаться сейчас на месте Душку. — Левой рукой он убирает пряди волосы, упавшие мне на лицо, за ухо, затем кладет руку на живот.

— Все еще болит? — спрашиваю я и перевожу палец на его руку, проводя линию по одному из заметных шрамов на ней.

— Иногда.

— Сколько переломов?

— Врачи не смогли определить. — Он поворачивает руку и переплетает свои пальцы с моими. — Я научился стрелять правой. Сейчас стреляю даже лучше, чем левой. Но почерк у меня отвратительный. — Он смотрит на меня сверху вниз. — Как и печатаю, ты, наверное, заметила.

— А нога? Огнестрельное ранение в икру редко требует ампутации.

— Мне стреляли один раз в лодыжку и два раза в голень, с короткого расстояния, — говорит он. — Шансов на спасение не было.

Я закрываю глаза и зарываюсь лицом в его шею.

— Пообещай мне кое-что.

— Что?

— Я тебя умоляю, постарайся больше не попадать под пули.

— Я же не бегаю с мишенью на спине, Милена. — Он мягко целует меня в макушку.