Скрытый космос. Книга 1. (1960-1963)

Вчера вечером я, как обычно, поехал на «Волге» на дачу. Было уже совершенно темно, шел сильный дождь, встречные машины слепили — ехать было очень трудно. Десятки раз приходила мысль: пора кончать с ежедневной ездой на машине, мне уже 56-й год и трудно работать по 14–15 часов в сутки. Я более 30 лет летал, уже 30 лет вожу автомашину. За все эти годы я не сделал ни одной царапины ни на самолетах, ни на автомашинах. Мне, бесспорно, везло и в работе, и в жизни, но кроме везенья у меня всегда были выдержка, организованность, отличное зрение, великолепный слух и уменье предвидеть. Кое-какие из этих моих качеств уже теряют свою былую силу: слабеют слух и зрение, пошаливает и память. Если бы можно было работать не более 7–8 часов в сутки, то я и сейчас не уступил бы многим молодым. Но мой рабочий день начинается в 6 часов утра и заканчивается в 7–9 часов вечера — это многовато.

Во вчерашней поездке на дачу ко мне подсел подполковник милиции и попросил подвезти его до Домодедова. Подполковник начал рассказывать о своем начальстве и плохих порядках в милиции, жаловался, что его выживают на пенсию в 52 года. При Сталине он занимал высокие посты в НКВД, а сейчас им командуют молокососы, его большой опыт не ценят и т. д. Меня несколько удивила его неосмотрительная откровенность, он плохо отзывался и о нашем государственном руководстве. Я был в гражданском костюме, было темно, и он не мог знать, с кем он разоткровенничался. Я спросил его: «А вы меня знаете?» — и назвал свою фамилию. Он замолк, стал извиняться и постарался быстренько смыться. Уходя, он сказал: «Похвалюсь жене, что ехал с Каманиным… Еще раз прошу меня извинить, наболело в душе, захотелось высказать все обиды…»

Сегодня в 10:30 генералы Одинцов и Кузнецов пришли доложить о сдаче и приеме командования Центром подготовки космонавтов. Я хотел пойти с ними к Главнокомандующему, но Вершинина срочно вызвал начальник Генерального штаба, пришлось ограничиться встречей с маршалом Руденко. Так закончилась моя попытка привлечь к космосу генерала Одинцова. Я пожелал ему успехов на новой работе, но у меня нет веры в их реальность. С генералом Кузнецовым я беседовал более двух часов, поставил перед ним задачи на ближайшие дни, объяснил обстановку и характер взаимоотношений ВВС со смежными организациями, рекомендовал упорно «работать на прием», советоваться с подчиненными и мной, не торопиться с принятием важных решений. Кузнецов рассказал мне о его вчерашней беседе с Германом Титовым. Титов говорил о необходимости укрепления отдела летной подготовки и, в частности, высказал пожелание космонавтов о назначении полковника Гагарина заместителем начальника ЦПК по летной и космической подготовке. Я рекомендовал Кузнецову не торопиться с решением кадровых вопросов, а ознакомиться со штатной структурой, с задачами подразделений, с людьми и через месяц, не раньше, ставить вопросы о перемещениях и назначениях людей на новые должности.

21 ноября.

Вчера поздно вечером позвонил из МИДа Чистяков и сообщил, что получена шифр-телеграмма от Михайлова, в которой он излагает просьбу Сукарно о прибытии космонавтов в Индонезию не 27 ноября, а 5 декабря (ранее он добивался их прибытия 20 ноября). Нам пока неизвестны мотивы этой просьбы, но она по меньшей мере невежлива в отношении наших космонавтов и просто нахальна в практике отношений между нашими странами. Было бы правильно совсем отказаться от поездки в Индонезию, тем самым одернув Сукарно. Хорошо зная, что космонавты после поездки в Индию, Непал и Цейлон 27 ноября собираются вылетать в Индонезию, Сукарно останавливает гостей у порога своего дома и приглашает прибыть не раньше, чем через неделю. Невежа и нахал! Я придумал четыре варианта нашего ответа на эту «просьбу» Сукарно.

1. 27 ноября космонавтам вылететь с Цейлона в Бирму, в Индонезию не летать и 30 ноября вернуться в Москву. Сукарно сообщить, что космонавты из-за большой занятости не могут посетить Индонезию в декабре.

2. 27 ноября вылететь в Москву, 3 декабря из Москвы лететь в Индонезию, а 16 декабря — в Бирму.

3. С 27 ноября до 4 декабря отдыхать на Цейлоне, а 4 декабря вылететь в Индонезию и далее — в Бирму.

4. Задержаться на Цейлоне до 1 декабря, 2–4 декабря быть в Бирме, а 5 декабря вылететь в Индонезию.

Сегодня утром я доложил Главкому эти варианты, подчеркнув, что лучшим из них считаю первый, а если первый не примут, то можно остановиться на любом другом. Вершинин сказал: «Было бы неплохо одернуть Сукарно, но это не наше дело. МИД решит, как лучше ответить на запрос Сукарно, а ВВС могут согласиться с любым вариантом».