Скрытый террор

— Думаю, с Латинской Америкой будет все в порядке. Не знаю, через какое время все это произойдет. Да это и не важно. Здесь немало людей, любящих жизнь. В каждой стране есть такие люди. Правительства действительно сталкиваются с трудными проблемами. Но когда-нибудь они все же будут разрешены. Запомните мои слова.

— Непременно, — пообещал «тупамаро».

— Когда-нибудь все проблемы будут разрешены. Это уж точно. Все эти здания, магазины, школы, футбольные поля — это ведь все выросло не само собой. Все это построили умные и образованные люди. Нельзя же вот так взять все и за один день уничтожить.

— Нет, конечно. Будем надеяться на лучшее.

— А я не надеюсь — я знаю. Вопрос лишь в том, сколько времени понадобится для решения всех этих проблем. В одних странах на это уйдет больше времени, в других — меньше.

— Дело в том, что есть люди, которые очень сильно любят то, что имеют. А имеют они очень много. И будет очень трудно отобрать это у них.

— Да, это действительно так. Это одна из проблем Латинской Америки.

— Небольшая горстка людей контролирует здесь слишком много. Я имею в виду «Бэнк оф Америка», «Ферст нэшнл сити бзнк», «Чейз Манхэттен бэнк». Эти банки очень могущественны.

Охранник снова наполнил стакан водой.

— Спасибо, — сказал Митрионе и сделал еще один глоток.

— Они действительно очень могущественны, — повторил «тупамаро».

— Но так было уже лет 100. Это началось…

— Да, но мы должны положить этому конец.

— Я хотел сказать, что так было уже давно. Это началось не сегодня и не вчера.

— Извините, я должен отлучиться, — сказал «тупамаро» и вышел. Вернувшись, он сказал:

— Мне нужно заняться кой-какими делами. Продолжим разговор позже. Хорошо? — Они разговаривали уже полчаса.

— Хорошо, — ответил Митрионе.

На этом запись прерывалась. Это были последние слова Митрионе. Его близкие услышали их лишь много дней спустя, когда Дзна Митрионе уже не было в живых.

Глава 10

В 4.25 утра в понедельник 10 августа 1970 года на заднем сиденье угнанного «бьюика» выпуска 1948 года было найдено тело Дэна Митрионе. Он был связан, а во рту торчал кляп. Убит он был двумя выстрелами в голову.

В 9.00 президент Пачеко объявил в стране национальный траур в связи с гибелью Митрионе.

В 11.30 генеральная ассамблея Уругвая прекратила дебаты но вопросу о гражданских правах и объявила перерыв. Собравшись снова через полтора часа, она одобрила решение о продлении чрезвычайных полномочий президента Пачеко.

В 17.15 генеральная ассамблея 76 голосами против 30 проголосовала за временную отмену всех прав и свобод, гарантируемых статьей 31 конституции Уругвая, и провозгласила чрезвычайное положение. На 20 дней было приостановлено осуществление права собственности, свободы собраний, личных свобод и свободы выражения мнений.

Пачеко и его служба безопасности воспользовались убийством Митрионе для установления диктаторского режима в Уругвае. На поиски Флая и Диаса Гомяде было брошено 14 тыс. солдат и полицейских.

Демократическое правление в Уругвае находилось под угрозой уже два года, и Алехандро Отеро был одним из тех, кто хорошо понимал, что теперь страна уже никогда не будет такой, какой она была прежде. Он больше не руководил борьбой с «тупамарос», поскольку еще несколько месяцев назад был смещен со своего поста. Произошло это после того, как ЦРУ и американские полицейские советники решили ужесточить борьбу с повстанцами и привлечь к ней более решительно настроенных уругвайцев. Отеро чувствовал себя глубоко оскорбленным и остро переживал свое смещение.

Бразильский журналист Артуро Айморе прибыл в Монтевидео с заданием собрать материал о похищении Диаса Гомиде и подготовить статью для своей газеты «Жоркал ду Бразил». Из местных источников он узнал кое-что и о деятельности уругвайской полиции, развернувшей широкую кампанию против «тупамарос». Ему стало известно, что Дэн Митрионе оснастил службу безопасности техническим оборудованием, что Соединенные Штаты ввели в Уругвае общенациональную систему удостоверений личности (наподобие бразильской), а также что пытки стали обыденным явлением в полицейском управлении Монтевидео.

Но редакция посылала Айморе в Уругвай не за этим. Ему было поручено на месте разобраться, почему так долго уругвайские власти не освобождают Диаса Гомиде. Ведь бразильский народ, глубоко возмущенный бездушием и бессердечностью правительства Пачеко, хочет знать, почему тот упорно не соглашается выполнить условия повстанцев и освободить консула. (Жена бразильского консула все же собрала четверть миллиона долларов, и 21 февраля 1971 года Диас Гомиде был наконец освобожден, после того как просидел в заточении шесть с половиной месяцев.)