Скрытый во тьме

Уверен, она пыталась привлечь мое внимание, покидая переполненный бальный зал, но я лишь мельком взглянул на ее удаляющуюся фигуру. Конечно, это чертово маленькое черное платье со спины выглядело великолепно. Следующие пять минут я пытался выкинуть этот образ из головы, потому что ничто так не говорит об извращенце, как мужчина с камерой и стояком.

Не то чтобы кто-то мог упрекнуть меня. За всю свою жизнь я не видел столько красивых людей с таким малым количеством одежды на них. И это о многом говорит, ведь количество одежды, которую каждый вечер бросают на сцену к ногам Кирта, бесконечно. Меня все это не интересует. Я здесь ради Вай.

Два года ничуть не повлияли на мои чувства к ней. Она полностью занимает все мои мысли. Я просыпаюсь с мыслями о ней и думаю о ней весь день. А ночью… все ставки сделаны. Если среднестатистический мужчина думает о сексе девятнадцать раз в день, то я чертовски преуспевающий мужчина.

Я прикладываю ключ-карту к двери гостиничного номера и тихонько проскальзываю внутрь. Мой взгляд останавливается на кровати королевских размеров, и сердце падает в пятки. Вай лежит в центре кровати, плед натянут на ее плечи. Ее светлые светлые волосы волнами разметались по подушке, а губки надуты. Было маловероятно, что она дождется меня, но и я, и мой полутвердый член надеялись на это.

Я ставлю сумку с фотоаппаратом на стол в углу комнаты и снимаю обувь. Расстегнув рубашку, я замираю. Васильково-синие лучи луны освещают спинку стула, на котором лежит знакомая маска. Прошло много времени с тех пор, как я её видел в последний раз. Сходство этой маски с маской персонажа фильмов ужасов для нас с Вай имеет особое значение. Она стала символом наших темных желаний — зеленым светом для исследования того, что лежит за пределами сексуальных норм общества. Я оглядываюсь на Вай, прежде чем взять маску в руки и изучить ее искаженное белое лицо. Она символизирует полное согласие и полное доверие без лишних слов.

Вай хочет поиграть. Неважно, будет ли она кричать, требовать, чтобы я остановился, или скажет мне «нет», ее тело — мое, чтобы использовать его для воплощения наших самых заветных, самых темных фантазий. Только одно слово может остановить меня сегодня, и я молюсь, чтобы она не прошептала его.

Я закатываю рукава своей черной рубашки и натягиваю маску.

— Давай поиграем, маленькое порочное создание.

Вай лежит неподвижно, пока я возвращаюсь к кровати, бесшумно ступая по ковру. Я знаю, чего она хочет. Она хотела этого с той ночи, когда я пробрался в ее номер в отеле в Италии.

В ту ночь она призналась, что её заводит идея, что я мог оказаться ее преследователем, и стало понятно, что моя возлюбленная питает слабость ко всему запретному. Я разбудил её, проводя пальцами по её мягкой коже… это была граница, которую я никогда не должен был переходить, но снова не удержался. Ту ночь я решил не заходить слишком далеко без её явного согласия. Даже когда было понятно, что даже во сне она меня хотела.

Но с тех пор у нас было бесчисленное количество разговоров о том, что мы хотим попробовать, о фантазиях, которые хотим воплотить в жизнь… от относительно «ванильных» до тех, которые некоторые назвали бы «мрачными и извращенными».

Ради нее я готов воплотить в жизнь каждую из них.

И я знаю, что если она оставила эту маску… игра, блядь, началась.

Я стянул одеяло с ее руки, обнажая яркие татуировки, которые тянутся от плеча до запястья. Каждый рисунок, выведенный на ее коже, был актом бунта, отказом следовать установленным правилам. Я прикусываю губу, чтобы подавить смешок, намеревающийся вырваться из груди, когда замечаю, что она спит в чистой белой сорочке — такой простой и невинной, в отличие от нее самой

Но, черт возьми, как эта полупрозрачная хлопковая ткань меня заводит.

Когда одеяла сбились в кучу у ее ног, я провожу кончиками пальцев по ее лодыжке, вдоль голени и вверх по бедру. Тонкий материал задирается вверх, давая мне возможность увидеть ее гладкую киску.

— Черт, это красиво… именно за этим я и пришел, — шепчу я. — Я собираюсь погрузиться в тебя так глубоко.

Мои пальцы очерчивают круг вокруг ее пупка, а затем скользят по платью, задевая один из ее твердых сосков.

Она по-прежнему не шевелится, и я перемещаю руку к ее другой груди и дергаю за металлическую сережку, которая всегда будет казаться мне чертовски сексуальной. Особенно когда я вижу ее сквозь одежду, как сейчас, это возбуждает меня так, что я не могу найти объяснения.

Она хнычет и переворачивается на спину, закидывая руку за голову и зарываясь лицом в подушку, словно ей снится эротический сон.

Если бы она только знала, что я сейчас планирую исполнить все ее грязные фантазии.

Я снимаю рубашку, бросая ее на пол. Моя кожа горит от желания прижаться к ней. Я хочу, чтобы ее мягкая плоть терлась об меня, пока я прижимаю ее к себе. Блядь… ощущение того, как она извивается на мне, пытаясь вырваться. Мой член подрагивает, упираясь в молнию.