— Чашки с кофе — две. А второго человека на фото нет. — поясняет Кири, придвигаясь к нему чуть ближе: — обычно она ходила в кафе с подружками… она работает в бухгалтерской конторе, специалист по аудиту. И когда она ходила с подругами — фото были всех троих вместе. И потом… взгляни — это же ужин, а не обед. Обычно фотографии она делала во время перерыва на обед, за бизнес-ланчем в кафе. Но эти — сделаны вечером и в ресторане. В дорогом ресторане. Госпожа Пак Минчэ ранее не ходила в такие рестораны. В то же самое время… — она листает фотографию на планшете, показывая следующую: — в этот самый вечер в этом ресторане была вечеринка сотрудников «Джи Ай Компани», которые отмечали начисление годовых бонусов и… — она показывает фото, на котором изображена группа счастливых офисных сотрудников. Увеличивает ее, приближая верхний угол, где за рукой одного из менеджеров — виден дальний столик.
— Качество фотографии позволяет нам… — изображение приближается и наконец становится видно тех, кто сидит за дальним столиком. Лиц не разобрать, но то, что за столиком сидят женщина и мужчина — в этом нет сомнений.
— То есть мы уже знаем, что в тот вечер госпожа Пак была не с подружками, а с мужчиной. — делает вывод Кири: — и если бы это фото было единственным… впоследствии госпожа Пак довольно часто стала фотографировать столы с едой и двумя чашками, но никогда в объектив камеры на ее телефоне не попадался тот, кто сидел рядом. И… вот. Эти фотографии были сделаны спустя три месяца после той встречи в ресторане. Госпожа Пак взяла отпуск на работе и поехала на курорт. Но не на Сокчхо или там Каннын, нет. Госпожа Пак полетела в Швейцарию, на горнолыжный курорт. А ведь до этого она не могла позволить себе даже отдых на наших курортах. А тут — Швейцария. И… вот фото. Счастливая госпожа Пак сидит на террасе с видом на горы, перед ней столик, и на столике… верно, две чашки с кофе. На этот раз — не селфи. Возникает вопрос — а кто же ее фотографировал?
Бон Хва смотрит на фотографию, на которой в объектив камеры улыбается молодая женщина в красно-белом горнолыжном костюме. Это мама Су Хи? На вид ей лет двадцать-двадцать пять не больше. И почему она такая красивая? Су Хи на нее совсем не похожа. Тем временем Кири-сан продолжает:
— Вот — видео, как она учится кататься на лыжах, учится спускаться плугом, подтормаживая рантами на лыжах — и… — она запускает видео. На видео женщина в горнолыжном костюме расставляет ноги, делает неловкое движение и… падает. Камера на мгновение переворачивается и изображение гаснет. Кири — останавливает видео и отматывает назад — на долю секунды. В кадре становится видно… что-то. Но что?
— Это рука того, кто держит камеру. — поясняет она: — Это — плечо. Видишь? Горнолыжный костюм синего цвета. Неприметный такой. Реципиент не любит привлекать внимания. Но несмотря на то, что он неприметный, это — дорогой костюм. Кстати… будешь смеяться, но для горнолыжного костюма неяркие и неброские цвета — скорее исключение. Эти костюмы всегда яркие. Всегда контрастные. Как правило для того, чтобы лыжника было видно издалека. Так что, выбрав простой темно-синий цвет наш реципиент попал пальцем в небо по самый локоть. Потому что в таком костюме он как раз выделяется на фоне всех этих… — она перелистывает изображение: — вот например. Фотография с отдыха супругов Штрошерер, этнических немцев, проживающих во Франции, которые выбрались на этот курорт на годовщину свадьбы. Взгляни на склон позади них — видишь? Много людей, популярный курорт и… единственная фигура в темно-синем комбинезоне. Да, рядом с ним — красно-белый костюм госпожи Пак. Можно приблизить, но лиц мы все равно не разберем. Впрочем, нам и не нужно. Потому что господин Чжун, как выяснилось — в тот самый период отдыхал на том же самом курорте. Но в отличие от госпожи Пак — он не делал никаких снимков. Однако жена господина Чжуна, госпожа Чжун Ги Сок, выложила в сеть фотографию сборов своего мужа с подписью «помогаем папе собраться на отдых. Он заслужил!» и… вот, пожалуйста. Среди его вещей — тот самый темно-синий горнолыжный костюм. Совпадение?
— Значит папа Куоко и мама Су Хи — любовники? — говорит Бон Хва, почесав затылок.