—
— Если с этой точки зрения посмотреть… — Бон Хва с невольным уважением взглянул на сидящую напротив Чон Джа, она ловко разбиралась с жаренной рыбкой, отправляя кусочки себе в рот. Он и не думал…
— Чего смотришь? — говорит она, замерев с кусочком рыбки, не донеся его до рта: — У меня что-то на лице прилипло?
— Да нет, — отвечает он и отводит взгляд, краснея: — ничего такого.
— Ааа… — тянет она, понимающе кивая: — наконец до этого школьника дошло рядом с какой красавицей он живет. Ну так что, платишь миллион вон и сестричка сегодня ночью обогреет твою постель своим жарким телом, что скажешь?
— Пхвхвхх! — тут же давится он и она весело смеется, задирая голову и стуча по столу. Вот же… стерва!
— Все-таки ты такой милый, Бон Хва… — говорит она, наконец уняв свой смех и вытирая слезы в уголках глаз: — такой наивный и невинный. Расслабься, я не кисэн какая-то, тебе сперва придется завоевать мое сердце и только потом получить доступ к жаркому телу сестренки. Хотя… у меня от мистера Хайда мурашки по коже, так что нет даже так. Он меня пугает… — она мотает головой: — Извини, Бон Хва, но нет. Никогда сестренка не обогреет тебя ночью, потому что одна мысль о том, чтобы оказаться с твоим мистером Хайдом в одной постели… это страшно.
— И поэтому ты пугаешь меня, — ворчит Бон Хва: — я уже понял.
— Ну… да. — кивает она: — Наверное это компенсация. Он меня пугает, а ты — добрый. Вот так. Добрый и правильный. С тобой приятно. С ним — страшновато.
Бон Хва хотел уже было обидеться за Старшего, почему это он страшный? Никакой он не страшный и все правильно делает, но в этот момент в дверь постучали.
— Кто это? — нахмурился он и начал было вставать, но Чон Джа его опередила.
— Сиди, — указала она ему, вскочив на ноги: — наверное опять будут скидки в местном супермаркете предлагать или ножи кухонные купить. Если ты откроешь, все равно придется мне подойти, скажут «мальчик, а позови родителей». Старшая сестренка обо всем позаботится, сиди.