Скуф. Маг на отдыхе 2

— Пойдём, узнаем, — сказал он и заглушил мотор.

По тропинке к дому, — ни о каких заборах здесь и слыхом не слыхивали, — по ступенькам и прямо в избу.

— … в основном репа и турнепс, — как раз говорил брат Филарет, но завидев пришельцев запнулся.

Вместо прихожей в доме была просторная и чистая комната, выполненная в стиле глубинного деревенского минимализма. То бишь… нихрена в ней не было. Стол прямо по центру, да два стула друг напротив друга.

На одном стуле сидела ветхая бабулька в белых одеждах, а на другом он.

Филарет.

Да, это несомненно он. Однако Нинель Аскольдовне пришлось сильно напрячь воображение, чтобы узнать его. Постаревший вдвое, раздобревший втрое, отпустивший пышную седую бороду и нарядившийся в белые лохмотья, в нём едва ли узнавался прежний глава Церкви Ада.

Однако и сам Филарет, судя по взгляду, оказался в замешательстве. И не столько смотрел на лица, сколько на полицейскую форму Тихона.

— Чем могу вам помочь? — спросил он, и поднял руку вверх, как только два бородатых мордоворота, что стояли за его спиной, дёрнулись в сторону Нинель и Тихона.

— Брат Филарет, это мы, — сказала Нинель. — Свои, — и тут глава Чурчхелы будто бы выдохнул.

— Ах, это вы, — по-доброму улыбнулся он. — Свои. Ну точно-точно. Тогда подождите буквально минуточку, хорошо?

— Конечно, — кивнула Нинель Аскольдовна и переглянулась с Тихоном.

Тихон точно так же, как и она сама, не понимал категорически ничего.

— Итак, Мария Степановна, — улыбнувшись, обратился брат Филарет к бабульке. — А живёте вы где? Ну… то есть жили до того, как попали в нашу прекрасную благую общину.

— Ох, отец Филарет, — страдальческим тоном начала старушка и прихлебнула что-то явно горячее и дымящееся из кружки, которую сжимала в руках, будто грелась. — В последнее время где придётся жила, кое-как перебивалась…

— Как же так? — напрягся старец.

— Вот так, — вздохнула бабушка, еле удерживая слёзы. — Муж помер, долги его на меня перешли, а я же в юристике этой всякой совсем не бум-бум. Вот меня из квартирки-то и выселили.

— Ох ты ж…

— Как и почему я даже сама не поняла.

— А как же дети?

— Так не было у нас с дедом детей и…

— Стоп! — брат Филарет ударил кулаком о стол и резко посерьёзнел. — Что? — уточнил он. — Вообще никакой недвижки не осталось?

— Так ведь а-а-а, — затянула бабка, уже явно почуяв чем пахнет. — Нету, отец Филарет. Откуда же у меня…

— Стоп! — и ещё один удар. — Хавальник свой закрыла.

— Отец Филарет⁈

— Завали, я сказал!

Тут Филарет подал жест своим бородатым «ребятам».

Оба тут же двинулись на бабульку. Один отобрал кружку с чаем, а второй начал стаскивать с неё белую одёжу, под которой, на счастье, был надет обычный бабкин лук — кофта с длинным рукавом поверх цветастого платья.

— Помогите! — заверещала бабка, но поздно; её уже взяли под руки и понесли прочь.

— Упёрдывай давай! — крикнул ей брат Филарет и добавил вдогонку. — Нет квартирки, нет благости! — а потом хмыкнул и добавил обычным голосом. — Халявщица старая…

Бабульку протащили мимо Нинель с Тихоном, и только тут глава Церкви наконец-то обратил на них внимание.

— Итак, — улыбнулся он и замолчал, явно чего-то ожидая.

— Итак, — кивнула Нинель.

— С чем пожаловали, люди добрые?

— Люди добрые? Брат Филарет, да это же мы!

— Кто «мы»? — спросил старец, откинувшись на стуле и оглаживая бороду.

— Это мы! Это я! Нинель Белич!

— Угу, — кивнул Филарет, но даже не попытался узнать Белич в лицо, предпочитая не тая разглядывать ноги.

— Вы что, не помните меня⁈

— Брат Филарет, я писал вам утром, — это вмешался в разговор Тихон. — Писал, что стал свидетели пришествия Его. Всё наконец-то свершилось! Сын Демона здесь!

— Дочь Демона, — поправила напарника Нинель.

— Демона? — Филарет сперва нахмурился. — Какого Демона? — но уже через секунду просветлел лицом. — Тьфу ты, ёпте! Чурчхела что ли?

— Чур… Чурчхела, — истово охреневая от происходящего произнесла Нинель. — Да.

— Так, — глава Церкви хлопнул в ладоши и спросил: — Нашли, значит?

— Нашли.

— Ну хорошо, — в очередной раз улыбнулся Филарет и встал со стула. — Работайте дальше и держите меня в курсе. И без спроса в следующий раз лучше не приезжать…

И тут весь паззл в голове Нинель Аскольдовны сошёлся.

Двадцать лет. Двадцать чёртовых лет. Чёртов детский сад, чёртов диплом психолога, чёртова школа, чёртов институт и чёртов Ангел. И всё это время он… Он… Он…

— Ты, — зашептала Нинель Аскольдовна. — Ты-ы-ы-ы, — и протянула руку в сторону брата Филарета.

Не сразу, но глаза главы Церкви округлились. Схватившись за горло, он начал задыхаться. Упал на колени, вытаращился. Кровь под напором хлынула в его голову, так мощно и так быстро, что она даже визуально начала меняться.

Она форменно надувалась, будто воздушный шарик или комариное брюшко. Белки глаз покраснели, красное заструилось из носа. Мучился глава Церкви недолго, всего какую-то минуту. В конце концов он буквально вытошнился кровью и замертво растянулся на полу.

— Ого, — сказал Тихон.

— Ого, — согласилась Нинель Аскольдовна.

На таких ярких и заряженных эмоциях её дар впервые сработал так сильно. Точнее… он вообще сработал впервые.