Скульптор

Искс сработал практически моментально — не прошло и десяти секунд, как изображение тканей Змея сменила диаграмма идеальной для человека смеси газов, находящейся в лаборатории. Лишь микроскопическое повышение содержания водорода свидетельствовало — вышедший из Змея газ Сергею не почудился.

— Интересно, в Змее Лазаревой тоже был водород?

Сергей снова склонился над операционным столом, изучая единственный внутренний «орган» — тонкий трёхгранный сегментированный столб, сужающийся к низу. Судя по фотографиям столетней давности, Лазарева приняла его за позвоночник: делая вскрытие на Венере и имея весьма ограниченный набор инструментов, доктор Демидов тоже пришёл бы к такому выводу. Но сейчас, находясь в прекрасно оборудованной лаборатории и имея под рукой весь накопленный человечеством опыт, Сергей понимал — перед ним продукт технической эволюции, но никак не биологической.

Столб начинался от центрального хвостового отростка, шёл к «грудной клетке», где обзаводился точно такой же поперечной перекладиной, которую можно было легко спутать с ключицами, и заканчивался примерно в середине головы. Поперечная перекладина, в свою очередь, разделялась на двенадцать (по шесть с каждой стороны) пружинистых трубочек, обтянутых покровной тканью и выведенных на внешнюю поверхность «тела». Манипуляторы, принятые за чуждый аналог рук. Определить точно назначение аналога пальцев Сергей не смог, но это и не требовалось. Было вполне очевидно, что здесь нужен не врач и не биолог. Изучать сие чудо инопланетной техники следовало инженерам.

Теперь первоначальный трепет перед чуждой сложной жизнью казался смешным и даже немного стыдным. Написав заключение, Сергей отправил результаты исследований и видеозапись на Землю и, на всякий случай, на «Вестник». Окончательно поверить в то, что смешливая Людочка, надёжный как скала Власов, непоколебимый Костя и прямолинейный Муха действительно сгинули безвозвратно, было выше его сил. В конце концов, «Дружба» тоже на какое-то время пропадала с экранов радаров.

* * *

Карта поверхности Безымянной составлялась очень легко и просто: действительно, что может быть сложного в том, чтобы фиксировать отсутствие любого рельефа?

Батискаф облетал планету по спирали, сужая витки и постепенно приближаясь к самой северной точке Безымянной — там должно было завершиться картографирование. Исследователи внутри него по очереди спали, глотали карликовые порции пищевого концентрата со вкусом курицы (Роланд и Кристина единогласно решили, что лучше есть понемногу, но три раза в день, чем всю порцию, но только один раз), и по одному следили за «пейзажами», сменяя друг друга тогда, когда приступы парейдолии становились особенно сильными.

Иногда — когда казалось, что однообразная белёсая муть под днищем немного истончилась — батискаф останавливался, и космонавты пытались разглядеть, что представляет собой поверхность планеты. Увы, ни просветить, ни разогнать туман так и не удалось, слепое же ощупывание не добавляло ничего нового к уже известному набору сведений: упругая, идеально гладкая поверхность, не издающая доступных человеческой аппаратуре звуков.

На второй день утомительно-размеренного существования Кристину посетила идея. Следует отдать девушке должное: с желанием воплотить свою идею она честно боролась целых несколько часов. Но любопытство всё-таки победило.

— Роланд, а давай попробуем рассеять туман, заставив его с чем-нибудь прореагировать?

— Что сделаем?! — Роланд с тревогой взглянул на напарницу, пытаясь увидеть в её лице или жестах: шутит она или начинает бредить.

Кристина пожала плечами.

— Это самый быстрый и просто способ рассмотреть «землю». Все химические вещества с чем-то реагируют, я это ещё со школы помню. Найдём, от чего углекислота выпадает в осадок, поставим что-нибудь больше и прозрачное, запустим туда нужную штуку, потом уберём как-нибудь осадок и будет видно, что внизу. Георадар не работает, взять пробы не получается, что ещё делать? Если здесь не найдётся ничего подходящего — скажем Сергею, пусть на «Дружбе» поищет, там много всякого химического.

Роланд всесторонне обдумал предложенную идею. Из рамок приказа это не выбивалось, серьёзного вреда причинить не могло, каких-то неочевидных последствий тоже вроде как не несло. Возможно, они бы даже успели найти и испробовать подходящее вещество, если бы не вызов от «Дружбы».

— Вы молодцы, что нашли и притащили Змея. Я сейчас передам идентификаторы, забьёте их в спектрометры. Земля считает, что таким образом получится найти ещё Змеев. Всех, кого найдёте, — взвешиваете. Находите самого толстого, и сообщаете мне. И больше никакой — вообще никакой — самодеятельности!

— Будет сделано, товарищ временный руководитель! — Роланд шутливо отдал честь, затем, заметив умоляющую рожицу Кристины, аккуратно уточнил. — А нам можно узнать, в чём дело? Как-то странно: похвалить-похвалили, а за что — непонятно.