Скульптор жизни

Это запись из его дневника. Она была причиной появления мыслей, не очень лестных для Максима.

Миша – это его псевдоним, под которым издавались (если можно так сказать) его книги. Полный псевдоним – Михаил Зауральский.

Что решил?»

Михаил Александрович ответил:

«Пока не знаю… Но арестовать его будет нужно. Поговорю с Аркадием, может что–нибудь придумаем.

Спасибо за работу… Быстро ты…

До связи

P.S. Мне кажется, что люди, посчитавшие его нездоровым после этой записи, сами не совсем адекватные»

«Не согласна» – прислала Мари.

«Твоё дело…»

Глава VI

– Аркадий Васильевич! Сегодня я готов вам предложить стать моим партнёром и…

– Михаил Александрович! Не до ваших игр! Вы знали, что сегодня в пять утра, Евгения Даринского нашли в реке? А? – возмущённо закричал судья. – А кто его отпустил? Вы! Вы!

– Ну во–первых, ваша честь, я приеду в Лимск только завтра в семь вечера. Поэтому виноваты в его освобождении вы, при этом косвенно. Во–вторых, я прекрасно знаю, что Евгения убили. Более того, Аркадий Васильевич, я принимал в этом решении непосредственное участие. Удивлены?

– Но ведь это… Это преступление!!!

– Не переживайте, всё по плану, – улыбнулся Михаил Александрович. – Кстати, теперь вы вынуждены играть вместе со мной. Вы рады? – ехидно спросил министр.

– Вы меня подставили! – возмущённо говорил Аркадий Васильевич, впрочем, не чувствовал реального раздражения.

– Более того, Аркадий Васильевич, я с вами был недостаточно честен, – спокойно отвечал министр.

– И чем же? – с пылающим любопытством спросил судья.

– Я тоже буду участвовать в выборах.

– То есть…

– Не волнуйтесь, я фиктивный кандидат. Однако именно на мне лежит ответственность добить оппозицию. Вернее, не допустить второго тура…

– И что вам пообещали?

– Должность премьер–министра, – с небольшой гордостью в голосе ответил Михаил Александрович.

– Наверное, Михаил Александрович, вы действуете согласно плану, но я вынужден отказаться от нашего сотрудничества. Извините.

– Зачем извиняться? Я вас ещё не отпустил. Более того, я вам готов кое–что предложить… Если не ошибаюсь, у судей карьерный рост возможен только в одноимённой власти? Вам какой суд нравится больше конституционный или верховный?

Аркадий Васильевич посмотрел в глаза Михаила Александровича проницательным взглядом, но хитрый блеск глаз министра от этого не погас.

– Верховный, – ответил судья сдержанно.

– Прекрасно!

– Что вам от меня нужно? – с готовностью спросил Аркадий Васильевич.

– Для начала, нужно закончить с делом Сикирова… Вы сможете мне найти Максима Бенгальского? Студента магистратуры ЛГУ. Желательно до вечера.

– Попытаюсь… А на каких основаниях?

– Пока не знаю… Но он может стать подсудимым… Впрочем, пока не марайте его репутацию. Сделайте как можно мягче… Даже дружески…

– До вечера, Михаил Александрович.

– А вы разве лично собираетесь этим заняться? – удивлённо спросил министр.

– Нет, конечно. Я думал, вы куда–то уедете… Только один звонок, и я вернусь сюда.

– Возвращайтесь. Я вам поподробнее всё объясню…

Аркадий Васильевич кивнул.

***

– Вы уверены, что Максим окажется подходящим претендентом? – после долгого разговора о выборах спросил Аркадий Васильевич, положив телефон.

– Нет, не уверен, – отвечал Михаил Александрович. – К тому же мне очень не хочется запирать двадцатитрёхлетнего юношу на 14 лет в колонии строгого режима.

– Тогда зачем он вам?

– Сейчас посмотрим, – непринуждённо ответил министр. – Где только он? Время, мне кажется, уже пришло…

– Три минуты назад привезли. Ждёт в 221 кабинете.

– Что ж вы сразу не сказали? Проводите меня к нему.

***

– Кто вы? – ласково спросил Михаил Александрович.

– Преступник, – весело ответил Максим.

Министр посмотрел на него немного удивлённо, хотел что-то сказать, но последовал быстрый вопрос от Максима:

– А вы?

– Михаил Александрович Божесов, министр… – начинал говорить Михаил, но был перебит Максимом.

– … Юстиции, бывший губернатор Лимской области, и бывший прокурор её же… Знаю, – спокойно говорил он.

– Мне приятно, – кивнул министр, присаживаясь напротив Максима, решая не играть с ним в его игру. – Вы сказали, что вы преступник. Может быть, знаете почему?

– А разве в нашей стране преступнику необходимо знать, за что его судят?

– Думаю, знание помогло бы им выстроить свою защиту.

– Вам виднее, – устало ответил Максим.

– Скажите, какие у вас политические убеждения?

– Я вне политики. Она мне неинтересна. Пока я могу учиться, пока мне хватает на жизнь, пока я могу творить, мне всё равно, кто стоит у руля.

– Хм… В таком случае, где вы себя видите через 10 лет?