Скупщик

Кирилл поперхнулся собственным свистом и мгновенно вспотел. Парень у соседнего писсуара, кажется, не обращал на него никакого внимания. Непослушными пальцами Кирилл принялся лихорадочно застегивать молнию на джинсах. В горле колотилось взбесившееся сердце, в глазах потемнело. ОН нашел его!

Отчаянно пытаясь не потерять сознание от ужаса, Кирилл наконец совладал с ширинкой и на негнущихся ногах попятился к раковинам. Парень с татуировками легким движением затянул пояс на своих шароварах и обернулся.

— Здорово! — произнес Никита весело. — Как жизнь?

Голоса не было. Кирилл кивнул, выдавив жалкую улыбку.

Никита подошел к раковинам и принялся не спеша мыть руки.

— Слышал, ты из театра уволился? — поинтересовался он у вжавшегося в стену Кирюши.

Тот напряг непослушные голосовые связки и выдавил сиплое:

— Ага.

— А чего так?

— В лотерею выиграл, — сообщил Кирилл. — Ты наверняка в курсе.

— Типа того, — выключив воду, Никита сунул свои красочные руки под сушилку.

Шумел старенький агрегат. Мигала под потолком лампа. Кирилла трясло от ужаса. Нужно было что-то предпринять, возможно рвануть к дверям и выбежать вон, — но Кирилл не мог сдвинуться с места. Он понимал, что парень с татуировками чувствует его страх и, кажется, получает от этого удовольствие.

— Я знаю, кто ты, — сказал Кирилл твердо.

Никита выключил сушилку и вскинул на него удивленные глаза.

— Я теперь тебе душу отдать должен, да? — мрачно поинтересовался Кирюша.

Парень в капюшоне расхохотался.

— Душу? — переспросил он. — Ну ты даешь!

Затем вдруг посерьезнел и уточнил:

— Ты мне талант должен. А с душой своей… сам разбирайся.

Повисла пауза.

— То есть… душа тебе не нужна? — удивился Кирюша.

— Не, чувак! — сообщил собеседник. — Этого добра у нас навалом!

Кирилл во все глаза рассматривал Никиту… или как его там зовут. Обычный парень в модном прикиде. Отражается в зеркалах. Справляет нужду. Ни огня, ни серы, ни рогов…

В душе шевельнулась вялая надежды на то, что происходящее — все-таки глупый розыгрыш. Что Васька и его насквозь протатуированный кореш продолжают валять дурака, а он сам себе напридумывал всякую чертовщину.

Но Никита, несмотря на все свое сходство с человеком, человеком явно не был.

Он просто стоял в паре шагов от Кирюши, спокойно сложив на груди руки, — а на того, одна за другой, накатывали волны парализующего ужаса. В ушах снова зазвенело, как тогда, в их первую встречу, и Кирюше на секунду показалось, что Демон запустил липкое невидимое щупальце к нему в голову и копошится в его мыслях.

Кирилл почувствовал себя ребенком, который однажды обнаружил, что под его кроватью действительно живут чудовища. Отчаянно хотелось проснуться.

— Короче, ты мне деньги, я тебе талант… — уточнил он, чтобы хоть как-то прервать затянувшееся молчание. — А… зачем он тебе?

— А тебе зачем? — спросил Никита.

Кирилл открыл было рот, но не нашелся, что ответить.

— А если я откажусь? — поинтересовался он.

— Будешь идиотом! — сообщил парень в капюшоне и полез в карман своих широких штанов.

Кирюша, готовый к любым ужасам, вздрогнул — но из кармана Никита извлек всего-лишь старый измятый блокнот.

— Договор подписываем? — поинтересовался он, доставая вслед за блокнотом дешевую пластмассовую ручку с изгрызенным колпачком. — Свою часть сделки я уже выполнил.

Кирилл, который к этому моменту уже успел отдышаться, лихорадочно прикидывал, что к чему. Итак, этот… это исчадие ада действительно собирается купить у него талант, как и обещал. О душе речи не идет. Это радует. Однако сути сделки Кирилл не улавливал. Зачем ему талант? И… как технически его можно продать?

Впрочем, даже не это было главным — главным сейчас было осознание того, что Бог все-таки есть! Ведь если есть дьявол, значит, есть и Бог? Разумеется, круто, что Он есть, потому что Бог добрый, всех любит, и без Его воли и волос не упадет с головы человека. Или как там в Писании?.. Вот только теперь, когда так просто и окончательно расставились точки над i, Кирюша не мог определиться, радует его существование Бога или пугает. Потому что такой расклад был явно не в Кирюшину пользу! Бог, он же, типа, за праведную жизнь. А все Кирюшино существование, с его вечной суетой, с глупым блядством, мелкими обманами, чревоугодием, гневом и тщеславием, явно не тянуло на житие святых. Такие грехи за один раз не отмолишь — а уходить в монастырь в ближайшее время Кирилл не собирался. В общем, он при любом раскладе попадает в Ад, даже не успев поставить подпись под дьявольским договором.

Кирюша ощутил острый приступ жалости к самому себе и зажмурился. Где-то внизу, под ногами, невидимая, но неизбежная, разверзлась Геенна Огненная. Завыли в голове Иерихонские трубы, забарабанили черти лопатами в свои раскаленные котлы, осклабившись в ожидании свежей человечинки, и страшный Люцифер, по версии Данте, имеющий офис на цокольном этаже адского здания, разинул кровавую пасть. Ухватившись за сушилку, Кирилл балансировал на краю собственной духовной гибели.

И гибнуть просто так, задешево, он не собирался! Понимая, что назад из адского пламени дороги нет, он выложил свой последний козырь.