Скупщик

— И гонорею, — хмыкнула Ритка, полуобернувшись и глянув на Кирюшу хитрым карим глазом.

— Вспомнила! — хохотнул Кирилл. — Это ж когда было!

Ритка когда-то училась с Кириллом в одном институте, на художника-декоратора, и дружила с тогдашней Кирюхиной пассией Леной. При каждом удобном случае Рита не гнушалась припомнить Кириллу историю о том, как он однажды заразил ее подругу неприличной болезнью. Но в общем, Ритка была неплохой приятельницей, именно поэтому пару лет назад она, ее муж Сева и Кирюша решили в складчину снимать «двушку». В Москве можно до старости прожить вместе с бывшими друзьями по общежитию — в целях экономии.

— А Сева уже ушел? — поинтересовался Кирилл. У Севы всегда можно было стрельнуть сигаретку.

— С утра еще, у него смена в детском саду.

— Точно! — вспомнил Кирилл. — Сегодня же среда! «В траве сидел кузнечик!» — пропел он дурашливо, изображая, будто растягивает меха невидимого аккордеона. Потом заглянул в холодильник, достал со своей полки кусок квелого сыра в полиэтилене, остатки батона в пакете, выложил нехитрый харч на стол, придирчиво осмотрел его.

Организм не хотел сыру. Он хотел тарелку горячего наваристого бульона. С мясом. И таблетку от головной боли.

— Рит, а… у тебя цитрамончика не найдется? — поинтересовался Кирилл с легким недомоганием в голосе.

— Закончился, — ответила соседка, пробуя пюре.

— Уже все сожрали? — удивился Кирилл.

— Угадайте, кто! — глянула на него Ритка.

— А супчика у тебя нет? Мне бы сейчас горяченького! — ничуть не смутившись, сказал Кирюша и посмотрел на нее такими же чистыми детскими глазенками, как Антонина Всеволодовна, которая в ожидании пюре с энтузиазмом грызла пластмассовую детскую ложку.

Ритка покачала головой, достала из холодильника кастрюлю и поставила ее перед Кириллом на стол.

— Куриный!

— Золотая ты женщина, Марго! — обрадованно продекламировал Кирилл и полез на полку с посудой. — Если бы не уважение к Севе, я бы тебя у него отбил, и на тебе женился!

— Кому ты нужен, флюгер театральный? — расхохоталась Ритка, сунув ложку с пюре дочери в рот.

Кирилл, ничуть не обидевшись, налил в миску куриного супа, сунул его в микроволновку, вернул кастрюлю в холодильник, заварил чаю. Ожидая, когда живительная жидкость разогреется, Кирюша уставился в экран висящего под потолком телевизора, по которому крутили мультфильмы. Ободранный койот все гнал и гнал по пустыне глупую голенастую птицу и все никак не мог ее поймать.

Вдруг Кирилл снова вспомнил про буквы на руке и принялся задумчиво разглядывать размашистую надпись.

— Ритк, а ты когда-нибудь в лотерею выигрывала?

— Чего? — переспросила та, продолжая возиться с дочерью.

— Ну в лотерею! Покупаешь билет, стираешь защитный слой… Или, там, цифры угадываешь… Пять из тридцати шести. Прикинь, проверяешь, бах! — а по билетику выигрыш в миллион долларов!

— Миллион? Долларов? — насмешливо переспросила Ритка и покачала головой. — Вам, мужикам, лишь бы не работать. В лотерею он собрался выиграть! Писатель-фантаст! — она стряхнула с пижамки Антонины Всеволодовны кусок пюре, хмыкнула и сказала Кирюше: — Все, на что ты или я можем рассчитывать в этой жизни — это фига с маслом!

Тренькнула микроволновка.

— Приятного аппетита! — пожелала Кирюше Ритка.

Неожиданно наступившее бабье лето разрезало город на яркие солнечные лоскуты. Жмурясь на солнце, Кирилл рысцой проскочил до метро, купил пачку сигарет в павильоне, проехал нужное количество станций, поставив громкость в плеере на «максимум». О том, что премьеру играет Зеленский, он запретил себе думать. Несмотря на Риткин суп, похмелье не отпускало, затаившись ноющей болью где-то в затылке, но в общем, на удивление, настроение было хорошим. Кириллу не терпелось доехать до театра и узнать таки у Василия, кто был тот тип, который вчера валял ваньку и с такой легкостью купил его на разговоры про миллион. Наверняка актер — уж слишком складно вешал лапшу на уши!

Выйдя из метро, Кирюша миновал крохотный сквер, в котором при небольшом скоплении праздношатающейся публики двое парней с гитарой и дарбукой устроили импровизированный концерт, ловко обогнул шагнувшую к нему девицу из этой же компании с кепкой в руке («Самому бы кто-нибудь на жизнь подал!»), пересек перекресток. Сразу за перекрестком начиналась череда киосков — «Печать», «Цветы», «Овощи-фрукты». Преодолевая на автомате знакомый до мелочей путь, Кирилл вдруг зацепил боковым зрением название «Лотереи Москвы». И замедлил шаг…

Он проходил здесь тысячу раз — от станции метро до здания театра. И тысячу раз видел названия павильонов. Но только сегодня его посетила шальная мысль — а что если, и правда, взять и купить лотерейный билетик?