Скверна

Аллегра подняла глаза к зеркалу. Она увидела его, открыла рот от изумления и резко повернулась. Ее руки шарили по поверхности стола и нащупали клещи. Он постоял неподвижно, чтобы Аллегра перестала паниковать и поняла, что шансов у нее нет. Это не заняло много времени.

Она выпустила из рук клещи. Казалось, они падают на пол, как при замедленной съемке, и валятся на плитку, отколов от нее уголок. Опять случайная красота. Математическое совершенство. Симфония обстоятельств.

Грааль взглянул на зеркало, как будто хотел удостовериться, что Аллегра по-прежнему может видеть его отражение. Мифы. Новые и новые слои сказок сформировали поведение людей, которые не понимают, сколь глубоко лежат корни явлений.

Грааль приблизился к ней.

– Во времена Возрождения женщины обычно мазали этим кожу, ты знала?

Она вздрогнула, услышав звук его голоса. Уголок ее рта подрагивал. Он продолжил, оглядываясь по сторонам:

– Это помогало им сохранять молодость – и бледность. Пока кожа не начинала отваливаться, конечно. Спустя несколько сотен лет они научились добавлять это в крем. Так стало немного лучше.

Ее взгляд упал на расколотый зуб на крышке шкатулки.

Грааль остановился перед ней.

– Но ты не для того его используешь, так ведь? – Глаза Аллегры искали, за что зацепиться. Он оказал ей услугу, сняв солнцезащитные очки, которые сложил и убрал в карман жилета. – Контактные линзы тоже вынуть или будем считать, что мы уже представлены друг другу?

Он улыбнулся, заметив, что она все поняла. Грааль не ведал, что ей в действительности известно. С людьми всегда сложно. Они могли обладать знанием, не осознавая этого.

Он взял половинку зуба с крышки шкатулки. Рука Аллегры дернулась. Страх не смог заглушить инстинкт: она будет защищать свою собственность.

– Тебе не следует бояться, Аллегра. Я – источник сущего, но я не принадлежу к… как вы там их называете? К забытым? Обидное определение, должен признать. Из-за него кажется, что ответственность за их выбор лежит на моих плечах. Но я могу с этим жить. Причем долго.

Он взглянул на нее, чтобы узнать, поняла ли она шутку, но по выражению лица Аллегры ничего невозможно было определить.

– Этот зуб принадлежал человеку, который когда-то был моим другом, – сказал он, вертя обломок в пальцах. Из-за маленькой слизистой сумки, выросшей у корня, он казался деформированным. Грааль не знал, кому именно принадлежал этот зуб, вариантов было множество. За тысячу лет можно успеть завести друзей. К счастью, в живых их осталось не так много. Большая их часть погибла, как только оказалась оторвана от него. Они сходили с ума. Тосковали. Гнили. Или же их устраняли охотники, как, например, владельца этого зуба, который когда-то принадлежал тому, с кем Грааль поделился своей кровью. Кровью первых. Дрейри.

Такую кровь невозможно вытеснить. Она неистовствует в человеческих телах. Удерживает их на ногах в тех ситуациях, когда они готовы сдаться. Удерживает их в живых. Колдовство, говорили раньше. Искусство ведьм. Магия. Но все намного проще. И гораздо более захватывающе. Это природа.

Кровь вызывала в теле процесс, который у людей при обычных обстоятельствах не происходил. Новая кровь проталкивалась вперед, пока не доходила до десен. Сосуды, ведущие к клыкам, начинали увеличиваться. По зубам человека можно определить, сколько ему лет. «Слизистая сумка» у зуба, который он держал в руках, была еще мала – человек, которому она принадлежала, вряд ли родился более тридцати лет назад. Если бы забытый прожил дольше, «сумка» увеличилась бы. Через пятьдесят лет старые зубы сломались бы, а новые выросли. Обычно именно с этого момента поднимался шум.

Но до того времени старые зубы были полны жизни. Мощны. Пронизаны нерастраченной силой.

Он посмотрел на Аллегру. Ее глаза блестели, но она подняла подбородок в попытке продемонстрировать силу. Он опустил зуб на крышку.

– Если бы он не был так молод, то мог бы быть твоим родственником. Тем, кого я знал в свое время. Но тогда ни ты, ни твои родители еще не родились.

– Сануто… – прошептала она.

Это было первое слово, которое она произнесла после его появления.

– Да, правда? Довольно поэтичный выбор имени, – он склонился к ней. Она не отшатнулась. Лицо ее уже смягчилось, как у молодой девушки. У любовницы. Он получал неимоверную радость от этого процесса. Наблюдать происходящие в глазах изменения. Любовь. Великую силу людей. И слабость.

Он взглянул мимо нее на собственное отражение в зеркале. Черные волосы уложены лучше, чем обычно. Уголки глаз едва заметно опускались вниз, и он слышал, что это придает его лицу грустное выражение. Люди считали его красивым. У него же самого не имелось никакого мнения на этот счет. Он видел красоту не так, как они. Но, в отличие от них, ему никогда не придется стоять вот так и выискивать морщинки на своем лице. Или седые волосы. Признаки приближения смерти.

Он посмотрел на Аллегру, провел пальцем по ее щеке, позволил когтю пройтись по «гусиным лапкам» вокруг глаз.