Скверна. Шаг второй

Десяток секунд я перебирал в голове варианты действий: стоит ли мне вообще вставать и влезать в бой, или лучше затаиться. Как-никак, все внимание тварей внизу сейчас приковано к Родиону. Возможно, стоит сохранить преимущество и ждать момента, когда старику понадобится моя помощь.

Не прошло и 10 секунд, как я снова дернулся от неожиданности – рядом со мной на крышу приземлился рюкзак старика. Прокатившись по крыше, он почти слетел с другой стороны вагона, но я вовремя спохватился и ухватил его за ремни, после чего затащил сумку наверх.

Внезапно рык, что до этого момента доносился, казалось, отовсюду, притих. Я решил подползти к другому краю крыши, чтобы посмотреть, что же все-таки происходит внизу, и застыл в удивлении – твари тонким шевелящимся ковром лежали по земле; пустыми были всего два места, больше походивших на воронки.

Вдоль всего состава валялись трупы: одни до неузнаваемости изуродованные, другие просто с простреленными головами.

– Ты там уснул, что ли? – звон в ушах от взрыва прошел, и до меня донесся голос деда. Он продолжал что-то говорить, но из-за рева очередного мертвяка его слова пролетели мимо меня.

В следующее мгновение он пригвоздил к земле еще одного мертвеца, вставшего у него на пути, затем перепрыгнул через него, используя трость как опору, и, оттолкнувшись от нее, взмыл на добрые три метра вверх.

Я застыл в изумлении.

Перевернувшись в полете, он выстрелил несколько раз в пробегающую рядом нежить. Родион приземлился ногой на плечо одному из Блуждающих, тем самым повалив его на землю. Проехавшись на нем несколько метров, он росчерком трости отсек твари голову – та наконец утихомирилась, перестав пытаться ухватить старика за ногу.

– Не зевай, – проорал он мне, отправляя пинком в воздух очередную тварь.

Кинув взгляд в сторону, я заметил, как в одном месте образовалась небольшая горка из Блуждающих, по которой несколько тварей уже почти забрались на крышу. Обернувшись, я увидел точно такую же картину с другой стороны.

– Твою мать!

Патронов должно было хватить ненадолго. Пока же я успешно отстреливался от них, отправляя одного мертвеца за другим с крыши на землю, где они и оставались лежать.

Время от времени я поглядывал на Родиона, особенно когда раздавался очередной резкий вскрик какой-то твари. Тот метался вдоль поезда и вырезал тварей так легко и быстро, что они не успевали его даже коснуться. А они пытались – когда кончились пули, я начал сталкивать их с крыши и сам чуть не полетел, одна из них вцепилась в мою руку. Пришлось менять стратегию и скидывать их вниз резкими ударами, быстро отдергивая обратно руку или ногу. Вскоре их количество на крыше значительно сократилось, и, воткнув свой нож в голову очередной твари, я оглянулся и с удивлением обнаружил, что этот монстр был последним.

Когда старик закончил с тварями внизу, он быстро разобрался с теми немногими, что еще пытались взобраться на вагон, а затем сам запрыгнул на крышу и зашагал в мою сторону. Я завалился на спину. Казалось, что сейчас сил не хватило бы даже на то, чтобы поднять руку. Сердце стучало так быстро, что еще немного, и оно бы вырвалось из груди.

Родион подошел ближе. Я с удивлением обнаружил, что на нем почти не было следов крови, и подвинулся в сторону, освобождая пространство. Он же просто наклонился к своему рюкзаку и достал оттуда бутылку с водой.

Старик устало глянул на меня и сел рядом на крыше, чтобы перевести дух. Драка закончилась, и, несмотря на то что прошло все более-менее благополучно, мы оба были истощены. Он выпил добрую половину бутылки с водой, после чего передал ее мне – я даже не успел заметить, как с жадностью опустошил ее.

Спустя несколько минут, состоящих из моих попыток восстановить дыхание, он размял шею, достал из нагрудного кармана трубку и, уставившись куда-то в небо, произнес:

– Мое дело сделано. Остальное – твоя работа, – он нахмурился и кинул мне магазин с патронами. – И давай быстрее. У мертвых в таких местах есть дурное свойство быть не такими уж и мертвыми.

Я кивнул в ответ, перезарядил пистолет и, поднявшись, побрел к краю вагона, оставляя Родиона курить трубку и восстанавливать силы. После не самого ловкого в мире спуска с крыши ноги коснулись земли, и, переступая через многочисленные тела, я добрался до входа в ближайший вагон.

Выглядел он скверно – как, впрочем, и остальные. Словно в некоторых местах что-то большое пыталось разорвать его на части – стены были изогнуты, в некоторых местах даже пробиты. Внутри вместе с разбитыми коробками, в которых везли какое-то продовольствие, были разбросаны части тел в черных униформах. Похоже, здесь был какой-то бой, и живые проиграли. Плевать. Я последовал в следующий вагон, он выглядел даже хуже, чем прошлый.

Крови, изуродованных частей тел здесь было еще больше, чем в прошлом вагоне. Выделялись на этом жутковатом фоне десятки разодранных черных пакетов на полу и правая стена вагона, в которой зияла дыра, и из нее что-то торчало.