Скверная история

— Палаццо Аззарини принадлежал моей семье много веков, до тех самых пор, как на него покусились Сесилия и Абрамо. Около года назад я сумел вернуть его. Предстоит еще огромный комплекс реставрационных работ. Но именно этот дворец должен стать нашим семейным гнездом и родным домом для Эллы, — прочувствованно и с жаром проговорил Сержио.

— Возражение всему сказанному может быть только одно, Сержио, — тихо заметила Кэти, — мне бы очень хотелось, чтобы прежде, чем выдавать какую-то идею за окончательное решение, ты все же считал нужным предварительно советоваться со мной, если дело касается нашего общего будущего.

— Мне бы и в голову не пришло, что ты можешь отвергнуть мое предложение обосноваться в палаццо Аззарини. Но если у тебя найдутся достойные аргументы для отказа, то не стану их оспаривать…

— Ничего не могу сказать, пока не увижу все собственными глазами.

— Что может быть лучше усадьбы для того, чтобы растить ребенка? Уверен, сама ты выросла в деревне.

— С чего такое умозаключение? — все еще воинственно отреагировала на его предположение Кэти Торренте.

— Ты не похожа не городскую девчонку. Ты безразлична к внешним признакам классового расслоения, твоя самооценка не меняется в зависимости от отношения к тебе окружающих. Это говорит о том, что твое раннее детство протекало в безмятежности, которую даже при титанических усилиях со стороны родителей в городских условиях не воссоздать. Я не прав? — весело спросил ее Сержио. Кэти с нескрываемым изумлением подняла на Сержио взгляд изумрудных глаз. Она и не предполагала, что ее супруг сколько-нибудь задумывается о ее индивидуальных особенностях, чтобы извлечь из них какое-то знание о ней. И движим он если и не любовью, то, во всяком случае, неподдельным интересом.

— Зато теперь я далеко не безмятежна — скучаю по Элле, — кротко призналась Кэти.

— Марибел без ума от нее. Уверен, Элла неплохо переживет эту неделю и без нас.

— Это так, — согласилась его супруга. — Но переживу ли я?

Сержио крепко обнял жену за плечи и повел наверх по ступеням парадного входа во дворец.

— Откуда доносится музыка? — удивленно спросила Кэти, которой поначалу палаццо Аззарини показалось совершенно безжизненным и несколько мрачным строением.

— Наверное, радио у кого-то из охраны дворца, — предположил ее супруг.

— Так мы не будем здесь одинокими?

— Это и невозможно. Дома быстро чахнут и разрушаются, если в них никто не живет. Человек нужен любому дому, как и дом человеку. Тут и охрана, и полный штат прислуги. Да и как жить хозяину в такой громаде одному?

— Потому ты и обзавелся семьей в такой спешке? — пошутила Кэти.

— Главным образом чтобы было с кем играть в шахматы.

— И только поэтому?

— Достойная, по-моему, причина. К тому же я нахожу тебя весьма привлекательной и ввиду этого обстоятельства предлагаю осмотр владений начать с хозяйской спальни, отделанной по моему распоряжению в первую очередь.

Преодолев два лестничных пролета и одну галерею, супруги оказались в просторной комнате с огромной старомодной постелью с пологом.

— О, это же просто мечта! — по-девичьи звонко воскликнула Кэти с порога и, скинув туфли, бросилась на постель, застланную тяжелыми парчовыми покрывалами.

— Все девочки мечтают о постели с пологом, — со знанием дела отметил Сержио и, плотно прикрыв дверь спальни, присел на край кровати.

Кэти вмиг преобразилась, проникнувшись сказочностью внутреннего убранства супружеской опочивальни. Она обняла мужа за шею и признательно поцеловала в щеку. Сержио улучил подходящий момент и расстегнул молнию платья на ее спине.

Нащупав ее шрам, он рискнул спросить:

— Как такое случилось?

— Да… — нехотя проговорила Кэти, — в тюрьме. Кое-кому не понравилось, как я себя держу. Мерзавка оклеветала меня перед остальными, будто бы я стукачка. Вот всей толпой они и напали на меня в душе. У подстрекательницы был нож…

— Обещаю сделать все, чтобы ты забыла об этом. И никто никогда не обидит мою жену. Клянусь, — прошептал Сержио, укладывая обнаженную Кэти на огромную роскошную постель.

— Как ты можешь обещать такое?

— Это не пустые слова. Ты убедишься в этом. И однажды станешь доверять мне безоговорочно.

— Никогда никому я не смогу безоговорочно доверять, — грустно возразила Кэти.

— Речь не о ком-то абстрактном, а о твоем муже, — шутливо напомнил ей Сержио Торренте.

— Но ты будешь не первым, кто обществу жены предпочитает развлечения на яхте в веселой компании.

— Если я утоплю свою яхту, ты станешь доверять мне больше? — совершенно серьезно спросил ее супруг.

— Придумаешь себе другое развлечение, — скептически отозвалась жена.

— Когда в руках такое сокровище, чего еще можно искать? — проговорил он, стиснув жену в объятьях. — Кожа как шелк, глаза как изумруды и даже этот рубиновый шрам…

— Он уродлив, — опередила его Кэти.

— В тебе не может быть ничего уродливого. А то, что ты чего-то смущаешься, еще больше красит тебя, — сказал он, нежно целуя багровый след на спине.

Кэти поежилась.

— Если тебя это беспокоит, можно прибегнуть к средствам пластической хирургии. Но лично я ничего бы не стал в тебе менять.