Скверная жизнь дракона. Книга третья

Обидно, что потеря крови и заражение в негативных состояниях не отображаются. Ведь когда я в прошлом мире руку сломал — система сразу оповестила об этом. И пока ходил в гипсе, она тоже показывала негативный статус в лог-файле. А сейчас — пустота.

Действие умения «Магическое исцеление» прекращено

— Следующую веди, — я отбросил в сторону тушу.

Пока я выкачивал жизни новой козы и прикидывал, когда лучше воспользоваться самолечением — вокруг меня суетились орки. Под деревяшку они подставили чан и собирали в него кровь, а отрубленный хвостик заворачивали в ткань. Закончив, два орка поспешили на выход. Я почувствовал их взгляд на себе: презрительный, жалостливый, ненавидящий.

Третьим животным оказался баран. Его привели сразу, даже пяти секунд не прошло, и это сохранило мне много жизней.

Активировано умение «Магическое исцеление»

Жизнь: 850/3360

(урон здоровью: 15 единиц в секунду)

Возможно, получится применить самолечение позже. Или получится его сохранить напоследок.

— Нужно ещё четверо животных.

— Так много? — удивился вождь.

— Я на грани. Жизнь уходит из меня вместе с кровью.

Вождь молча, не произнося ни звука, посмотрел на стоявшего позади меня орка. Потом посмотрел на стоявшего рядом с ним орка с выпиравшей из-под одежды грудью. Руки её затряслись, она едва не набросилась на вождя. Но успокоилась.

— Кто же был тем разумным, чья жизнь стала твоей. Сколько же у него было сил?

— Не знаю, но я тогда едва не умер.

— Ты говоришь удивительные вещи, древнейший, — вождь закончил фразу и в шатёр ввели другую овцу. — Мы выполним условия. Нактуу́к ну саа́к Мкаа́тух всегда следуют своим словам.

— Значит, моя жизнь в неопасности, — я отбросил в сторону мёртвую овцу и схватил новую.

Активировано умение «Магическое исцеление»

Ага, в неопасности, да меня распотрошат за милую душу, стоит оркам почуять неладное. Нет, моя жизнь сейчас как никогда в самой большой и смертельной опасности. Её даже нельзя сравнивать с тем моментом, когда я вылупился на свет и увидел маму. И хоть я целый год притворялся инвалидом — Ликура опасности никогда не представляла. Она ведь… Мама была…

Хватит! Мама жива. И сестра жива. Точка. И вообще, сейчас не время для рефлексий. Нельзя отвлекаться, надо сосредоточиться. Скоро жизни у овцы кончатся, и я схвачу следующую. Благо, её уже привели.

Активировано умение «Магическое исцеление»

Жизнь: 350/3360

(урон здоровью: 5 единиц в секунду)

Меня беспокоит постоянное молчание орков и их слаженная работа, будто у них есть мыслеречь. Это могло бы многое объяснить, но ведь сестра говорила, что разумные не приспособлены к мыслеречи. И мама это подтвердила. Тогда почему орки не говорят? Ведь когда меня притащили — они же говорили вслух, и кричали. Почему же сейчас молчат? Или у них специальные жесты есть? Они перемигиваются⁈

Они заметили, что у меня глаз едва видит, вот и используют специальные жесты и перемигиваются! Ну, сволочи, продолжайте играть шпионов — я вам потом такие игры устрою, что десять тысяч лет будете мячиками для игры в голову.

Жизнь: 250/3360

(урон здоровью: 0 единиц в секунду)

Пошла новая животинка. Урон здоровью на нуле, откачиваемые жизни перекрывают затраты. На следующем жизнь пойдёт в плюс, а потом воспользуюсь самолечением: направлю в хвостик и буду надеяться, что опасность миновала. Но уже чувствуется некая слабость в теле. Много крови потеряно, не иначе.

— Кровь больше не идёт, древнейший, — сказал вождь, когда туша была отброшена. Осталось последнее животное.

Жизнь: 250/3360

(восстановление здоровья: 5 единиц в секунду)

— Я вижу. Сколько с меня вытекло крови?

Вождь замешкался. Несколько секунд он стоял неподвижно, но вскоре орки позади меня зашевелились.

— Много, — я случайно отправил свою мысль старосте, когда поднесли чан. В нём было как минимум пять литров крови. И кто знает, сколько пролилось мимо.

— Но теперь твоей жизни не угрожает заражённый хвост. Древнейший, скажи, что делать с кровью?

— Ты о чём?

Действие умения «Магическое исцеление» прекращено

Жизнь: 350/3360

— Хвост в обмен на кров, лечение и животных. Но про кровь речи не было.

— Мы же договорились, что вернёмся к этому разговору, когда я поправлюсь?

— И мы так и сделаем, древнейший. Но сейчас мы говорим не о крови, что течёт в тебе — мы говорим о крови, что вне тебя.