Сквозь ад

— Да. Однако могут быть способы и средства его привлечь. Я предложил ему работать в Группе четыре. Он решительно отказался.

— Вы надеетесь, что он может передумать?

— Посмотрим, что будет с ним после нескольких месяцев на гражданке. Я не могу себе представить его, сидящим в углу офиса страховой кампании, да и нужды у него в этом не будет. Теперь ему принадлежит бар отца. Он единственный наследник Джека Шелли. Но все это сейчас неважно. Он меня просто потряс. Сказал, что его приемную сестру утопили в Темзе несколько месяцев назад. — Он кивнул на компьютер в углу. — Мы же можем вытащить из центрального архива Скотланд-Ярда подобную информацию, правда?

— Никаких проблем, сэр. Дело десяти секунд.

— Посмотри, что у них есть на Салли Байнис Иган. Нет, она была Сара.

Уорден сел за компьютер. Вильерс стоял у окна, глядя на дождь. За деревьями взревел двигатель вертолета.

— Вот. Сара Байнис Иган, восемнадцать лет. Ближайшие родственники: Ида Шелли, Джордан-лейн, Ваппинг. Бар под названием «Барочник».

— Есть что-нибудь интересное?

— Найдена в прибрежном иле. Была мертва в течение четырех дней. Наркоманка. Четыре раза привлекалась за проституцию.

— Что за чушь ты городишь? — Вильерс подошел к компьютеру. — Ты нашел не ту девушку.

— Я так не думаю, сэр.

Вильерс напряженно вчитывался в информацию на экране. Потом выпрямился. Вертолет поднялся, он проводил его взглядом.

— Боже мой! — прошептал он. — Интересно, знает ли он?

2

Париж, если правильно выбрать время, может показаться самым привлекательным городом на земле, но не ноябрьской ночью на берегу Сены, когда над рекой висит сплошная пелена дождя.

Эрик Тальбот свернул за угол с Рю-де-ла-Круа и оказался на узкой набережной. На нем были джинсы и куртка с поднятым капюшоном, на левом плече висел рюкзак. Судя по виду, типичный студент, но было в нем и нечто странное. Ощущалась какая-то хрупкость необычная для девятнадцатилетнего парня, глубоко запавшие глаза, кожа, слишком плотно обтянувшая скулы.

Он остановился под фонарем и посмотрел на кафе напротив, являвшееся целью его пути. «Прекрасная Аврора». Так же называлось парижское кафе в «Касабланке». Заведение на набережной не выглядело сколько-нибудь романтично.

Тальбот уже направился к нему, когда неожиданно заметил в темноте подворотни справа от себя огонек сигареты. Человек оказался жандармом в тяжелой старомодной пелерине, защищавшей его от дождя.

— Куда вы собрались?

Парень, кивнув на кафе, ответил на сносном французском:

— В кафе, месье.

— Англичанин. — Жандарм щелкнул пальцами. — Документы. — Парень расстегнул молнию на куртке, вытащил бумажник и достал из него британский паспорт. — Уолкер, Джордж Уолкер. Студент. — Он вернул паспорт парню, рука которого лихорадочно тряслась. — Вы больны?

Парню удалось выдавить из себя улыбку.

— Простудился немного.

Жандарм пожал плечами.

— Ну, от этого вам там вряд ли помогут. Примите мой совет: поищите себе лучше ночлег. — Он бросил в лужу окурок, повернулся и зашагал прочь, его тяжелые ботинки цокали по брусчатке. Парень подождал, пока жандарм свернул за угол и перешел дорогу к кафе, открыл дверь «Прекрасной Авроры» и вошел внутрь.

Место было бедным, того типа, что является обычным в этой части набережной, посещаемое матросами и портовыми грузчиками днем и проститутками ночью. Имелась здесь непременная оцинкованная стойка бара, ряды бутылок на полках позади нее и треснувшее зеркало с рекламой «житан».

За стойкой чудовищно толстая женщина в черном шелковом платье с обесцвеченными волосами читала «Пари матч». Она подняла голову и взглянула на парня.

— Месье?

Вдоль одной из стен кафе располагались в ряд кабинки, напротив них маленький камин. В комнате не было никого, кроме мужчины перед камином, присевшего на мраморную столешницу. Он был среднего роста с бледным аристократическим лицом. Тонкая белая полоска шрама пересекла его левую щеку от глаза до уголка рта. На нем был темно-синий плащ «барберри».

У Эрика Тальбота раскалывалась голова от боли, сосредоточившейся, в основном, за ушами, из носа непрерывно текло. Он украдкой вытер под носом тыльной стороной ладони и улыбнулся болезненной улыбкой.

— Агнес, мадам. Я ищу Агнес.

— Здесь нет Агнес, молодой человек. — Она нахмурилась. — Вы неважно выглядите. — Она взяла бутылку коньяка и налила немного в стакан. — Выпейте это как послушный мальчик и идите лучше своей дорогой.

Он взял стакан трясущейся рукой, на лице его отразилось изумление.

— Но меня послал мистер Смит. Мне сказали, что она будет меня ждать.

— И она, действительно, ждет, дорогуша.

Молодая женщина, выглянувшая из самой дальней кабинки, встала и подошла к нему. Ее темные волосы сзади были убраны под берет алого цвета, лицо имело форму сердца, а в пухлых губах таилось презрение. Она была в клеенчатом дождевике, красном свитере в тон берету, черной мини-юбке и в коротких сапожках на высоком каблуке. Женщина была очень маленькой, почти как ребенок, что еще усиливало впечатление абсолютной порочности.