Сквозь Боль (СИ)

Эти роды не похожи на мои первые. Если я думала, что второго родить будет гораздо легче, то я жестоко ошиблась. Второго сыночка я рожала дольше. Рома не отходил от меня ни на шаг. Старался поддерживать, срывался на всех, больше всего досталось акушерке.

При каждой схватке Рому словно передергивало, он метался по палате как лев в клетке. Вынуждена признать, роды моему мужу даются нелегко.

Через долгих два часа меня переводят в родовую с полным открытием. Рома не отступает, следуя за мной. Я просила его не идти, но убедить мужа мне не удалось. Он был непреклонен.

— Все нормально. Я справлюсь. — шепчет муж, успокаивающе поглаживает по волосам, целуя в лоб.

Пришлось сдаться.

Я искусала губы в кровь. Боже…как же больно.

— Тужься Ира. — слышу строгий голос акушерки. — Не дуй в щеки. Тужься в живот.

— Я пытаюсь. — устало выдаю.

— Давай, давай, я вижу головку. Еще. — подбадривает меня.

Тужусь изо всех сил. По спине струиться пот. Я чувствую, как я вся уже пропахла, потом и кровью.

Через минуту, слышу звонкий плачь нашего сыночка. Вижу, как акушерка демонстрирует мужу нашего крошечного мальчика.

Муж искренне улыбается, на его глазах слезы радости.

Напрягаюсь.

Рома делает шаг к акушерке и сыну, еще один, а потом его глаза закатываются, и о боже… мой двухметровый муж, валиться ничком. Прикрываю глаза.

— Помогите папаше подняться. — посмеивается акушерка, а с нею и весь медицинский персонал.

Ну, он неплохо держался.

Вытираю с лица слезы радости. Завороженно смотрю как взвешивают сыночка, обмазывают его, и пеленают. Он смешно кряхтит и поскуливает. Словно напоминает о себе. Вот он я, возьмите меня уже.

Недалеко у стеночки, на стуле, сидит потрепанный Рома с разбитой бровью, медсестра нашатырем пытается привести его в чувства. Смотрю на все это, и хочется смеяться в голос. Кажется, я еще никогда не чувствовала себя счастливее, какой-то душевный подъем, кажется я сейчас способна встать и горы свернуть. Ну, мысленно так точно.

Когда мне помогают приложить сына к груди, рядом на стул присаживается Рома.

— Спасибо. — целует в макушку. — Я так люблю тебя Ириш. Больше жизни. Моя девочка. — ластится ко мне, при этом не отводя глаз от аппетитно причмокивающего сына.

— А ты мой. — смахиваю слезы. — Ром, я такая счастливая. — прикусываю нижнюю губу, чтобы в голос не разрыдаться.

— Как мы его назовем? — поглаживает пальцем, пухлую щечку.

— Мирон. Он наш маленький мир. — Ромины глаза горят ярче звезд, я его таким шальным еще не видела.

— Мне нравится. — одобряет. — Матвей и Мирон.

— Он, на тебя похож, — осматриваю внушительный носик сына. — Вылитый.

— Спорить не буду. Факт. — оба смеемся. Кажется все плохое и правда позади. Мы такие молодцы.

Время вновь летит, только поспевай за ним.

Сегодня мы пришли на выписку, у меня родился замечательный, пухлощекий братик. Николай Викторович не может найти себе места, его огромный букет роз (с меня ростом) ждет своего часа. Понятия не имею, как мама потащит домой этот кустарник.

Мама появляется минут через двадцать, немного бледная, но такая счастливая. Мы кидаемся к ней с поздравлениями.

Было так трогательно наблюдать как суровый Николай Викторович, очень трепетно брал самый дорогой конверт в своей жизни. Единственный в своем роде и уж точно самый любимый. Он смотрел на своего маленького, беззащитного сына сквозь слезы радости. Я тоже не удержалась. Крепко обняв маму, расплакалась.

— Мамуль, спасибо за брата. — целую в щеку.

— Если бы мне кто ни будь сказал, что я рожу в пятьдесят лет, я бы в жизни не поверила. Это же… — мы смеемся в голос.

— Мам, ну все же получилось. Ты молодец. — подбадриваю.

Она и правда умница. Беременность у нее была очень сложной, можно сказать она жила в больнице. Но стойко справилась со всеми трудностями. Она у меня тот еще боец. Рожать самой ей не позволили, через пять часов схваток, и маминых уговоров, позволить ей родить самой, ей все-таки сделали кесарево сечение.

— Теперь бы вырастить, наше счастье. — с улыбкой на лице, шепчет мама.

— Мам, как брата назвали?

— Ярослав Николаевич. — переводит горящий любовью взгляд на своих мужчин. — Я, люблю тебя дочка. — ну…все…зря мама это сказала.

Разрыдалась в ее объятиях.

Новая роль- молодых родителей, мама и Николай Викторович встретили мужественно. Мой брат дает такого жару, что мама не горюй, достается всем. Он требует сто процентной отдачи от своих родителей. С рук не сходит. Я видела с каким наслаждением, мама во всем этом живет, перед ней было не мало задач, но, она ни разу не пожаловалась, на то, что ей тяжело или она устала.

Ярослав родился вылитый Николай Викторович, только цвет волос наш, блондин с карими глазами. Красавчик, от которого я просто без ума. Я в детстве всегда мечтала о братике или сестренке, и кто бы мог подумать, что в двадцать шесть лет, мама порадует меня таким вот подарком.