Сквозь бурю наших потерь (СИ)

— Как бы глупо не звучало, но только после твоего отъезда я осознал, — горько усмехнулся Джо. — Мне нужно жить дальше.

Ирис немного отстранилась, чтобы увидеть его лицо:

— Луиза сказала ты вернулся домой.

— Так и есть.

— Почему решил уехать из Майями?

— Я не люблю Майями.

И вновь она утонула в лазоревых океанах.

— Я в Нью-Йорке, ты в Вене. Как ты представляешь наше общение?

Джо шумно выдохнул, глянув поверх Ирис, и вновь его взор обратился к ней:

— Просто озвучь чего хочешь.

Ирис не знала, что ему сказать. Она вообще сейчас мало чего понимала.

— Нужно все обдумать.

Джо нахмурился:

— Обдумать.

— Да. Дай мне время, — Ирис с трудом, но отошла от него. — Поговорим позже, — и совершенно потерянная направилась к ребятам во двор, а Джо шумно выдохнул и напряженно закивал сам себе:

— Ладно. Ладно. Обдумать. Конечно. Надо все обдумать.

Он проснулся. Глянул на наручные часы.

«Утро».

Стараясь двигаться как можно тише, спустился на кухню и заварил себе кофе.

С чашкой вышел на веранду и сел за столик, обведя взглядом зеленый пейзаж, раскинувшийся вокруг.

«Как же хорошо дома».

Эти леса куда живописнее и красивее бесконечного океана. Здесь все пропитано умиротворением. Нет вечного шума волнующихся волн, гомона торговцев, воплей, поющих уличных певцов. Воздух свежий, живой, прохладный.

«Это место, в котором ему по- настоящему хорошо».

Джо поймал себя на этой мысли и тяжело вздохнул.

Сэм нежно поцеловал спящую жену в макушку, аккуратно укрыл ее покрывалом и поднялся.

Проверил дочку в своей комнате. Разулыбался, увидев детей, спящих звездочками на кровати и диване, расстеленном специально для Эрика, а затем, тихонько прикрыл дверь и спустился в гостиную. Налил себе кофе, кинул пару печенья на блюдце, как заметил, что дверь на веранду открыта.

Вышел и увидел Джо, сидящего за столом и смотрящего куда-то в даль.

Он не знал, как начать разговор. Раньше стоило только спросить этого весельчака, и он выложил бы все что на уме и на сердце, но теперь Джо не такой. Тот Джо, что вернулся к ним, другой человек, скрытный, неразговорчивый, и невозможно было понять, что он чувствует, но благо Сэм хорошо его знал, а потому мужчина просто сел и, приветственно кивнув, уставился вместе с другом на зеленый пейзаж.

Джо заговорил сам:

— Ты прав, — с горькой ухмылкой взглянул он на Сэма. — Я ревную Ирис. Хотя, по сути, не имею на это никакого права.

— Ты переживаешь что, найдя себе кого-то она забудет о тебе? — предположил Миринати, прощупывая почву.

— Если честно, по началу я надеялся на это. Ведь, — хмыкнул Джо, — от меня никакого толка. Я размяк, ослаб и выпал из седла. Я думал, что, обретя нечто ценное, она вырвется из этого замкнутого круга. А по итогу создал новый.

Сэм слушал друга, но осознавал, что тот и половины происходящего ему не открывает. Что ж, он прекрасно понимает его. Сам не любит болтать.

— Но вчера, стоило мне представить ее с этим Лиамом, — с раздражением произнес Джо мужское имя, — все эти мысли исчезли.

Он поднял глаза к своему проницательному другу и улыбнулся:

— Боюсь, если я продолжу, то обреку ее на вечную роль няньки для никчёмного меня.

Сэм разобрался с полученной информацией и, чуть откинувшись на стуле, серьезно и задумчиво произнес:

— До сих пор снится?

— Нет. — Джо произнес это легко, или даже с облегчением.

Сэм удивленно приподнял брови:

— Вот это поворот.

— У меня были не лучшие два года. Снотворные не помогали, врачи пичкали меня успокоительными, походы к психотерапевту, поездки, какие-то травы лечебные, и куча всего другого. Поначалу мне было плевать, я буквально цеплялся за воспоминания о девчонках, но со временем они начали душить меня. У меня вечное ощущение что я, — он вздохнул, — что я срываюсь с края и лечу в пустоту.

Сэма передернуло. Забытое ощущение вспомнилось слишком ярко.

— Знакомо.

— А самое болезненное то, что, прикасаясь к Ирис, я чувствую вину. До сих пор. — Джо устало закрыл глаза. — Будто изменяю Лоре. Будто я предатель.

Сэм покачал головой:

— А ты вообще хочешь снова отношений?

— Мне кажется я смогу. Но это пугает до жути.

— А потерять Ирис? Как думаешь, это будет не так болезненно?

Джо сжал рукой чашку с кофе:

— У меня в голове такая каша. Я вообще не понимаю, что мне нужно. — Но напрягшиеся до побеления пальцы все Сэму и так объяснили.

— Мне мама один раз сказала, что встреча с отцом не заставила ее забыть прошлое. Но он подарил ей новую жизнь. Понимаешь, новую. И все получилось потому что они рискнули. Нет ничего хуже сожалений, Джо. Мне кажется они даже хуже твоих кошмаров. Ведь умереть ты всегда успеешь.

— Да, — хмыкнул тот, отпив кофе. — Извини меня. Я принес не мало проблем тебе… Да и всем.

Сэм задумчиво промычал и поднялся, держа в руках свой кофе:

— Ты знал, что дядя Кевин пытался застрелиться?

Джо ошалело уставился на него.

— Да, наш сделанный из стали, непробиваемый Кевин, хотел покончить с жизнью после измены своей первой жены. Так что мы все слабы, никчемны и потеряны, когда нам больно, друг мой, — взял печенье с блюдца, улыбнулся и неторопливо побрел в глубь двора, ступая босыми ногами по сочной зеленой траве.