Сквозь дебри и пустоши

Берен покосился на неё ещё раз, и теперь во взгляде промелькнуло удивление пополам с беспокойством. В тот момент ему и в голову это не пришло! А зря: он должен быть начеку ради собственной безопасности и безопасности Эльсы. Но тогда им двигало лишь желание прекратить этот кошмар, терзающий Тари, забрать её тьму. Но как это у него вышло – Берен и понятия не имел. Однако ощущения были мучительны.

– Я и сам едва не перекинулся, – хрипло отозвался егерь.

– Интересно, в кого? – вполголоса хмыкнула Тари.

«В тебя», – подумал Берен.

– Постой, – девушка резко развернулась к нему, будто о чём-то догадавшись, – поэтому ты вернулся утром? Ты чувствуешь меня? Понял, что случилось что-то плохое, да?

Брови Берена чуть нахмурились, но лицо оставалось бесстрастным, и что думает – не понять.

– Вот для чего тебе таблетки! Ты «читаешь» тех, кто рядом, да? Делишь с ними их боль. Забираешь её. Верно? Берен!

– Нет, – нехотя уронил егерь. – Не всех, кто рядом. Лишь тех, с кем возникла эмоциональная связь.

Тари задумчиво откинулась обратно на спинку сиденья.

– Это мутация?

Берен заиграл желваками, но ничего не сказал, однако нежелание признавать очевидное едва ли не вспыхнуло крупными буквами у него на лбу. Тамари заметила это и больше не спрашивала. Она помнила, как отказывалась верить положительным тестам на свой синдром, как отчаянно убеждала себя, что это ошибка, а после первого обращения защипала себя до синяков, пытаясь проснуться от этого нереального, несправедливого, страшного сна. «Лучше бы ты погибла тогда, в ту ночь…»

– Тебе нужно отдохнуть, – тихо произнесла девушка чуть погодя. – Если не хочешь пускать меня за руль, нужно найти место для ночлега и поспать хотя бы пару часов.

– Я не могу спать без этих таблеток, – ответил Берен, и Тари поняла, что под этим «не могу» скрывается не физическая невозможность, а страх.

– Ты слышишь их по ночам, да?

Молчание. То самое, которое «знак согласия».

– Только их боль?

Берен кивнул:

– Ничего другого у них не осталось. Они все мертвы.

– Я – жива.

– И что?

– Если я буду рядом и буду… думать о хорошем, это сработает? Ты сможешь как-то настроиться на меня, а не на них?

– Я не знаю, как это работает, Тари, – устало произнёс он, – я ни черта не знаю!

– Значит, мы попробуем! Всё равно спать пришлось бы по очереди, – ладонь Тамари легла на его иссечённое шрамами предплечье, чуть выше фенечки, которую сплела Эльса, и от этого прикосновения по коже Берена побежали мурашки, приятно и чуть щекотно покалывая плечи и шею.

К ночи побитый ржавчиной фургон наконец-то выбрался из леса, проехал ещё несколько километров и свернул с дороги.

– Здесь не должно быть опасно, но бдительности терять не стоит – всё-таки лес близко, – сказал Берен, ставя машину на ручник.

Прямо перед ними в холодном свете почти полной луны жидким серебром мерцала лёгкая рябь на тёмной реке. Тари выбралась из фургона, размяла спину и спустилась с невысокого песчаного берега к воде. Остро пахло речной свежестью, сочной зеленью и чуть-чуть – рыбой. Чернильное небо над головой усыпали мелкие звёзды, словно сахарная пудра – черничный кекс. Мягкий прохладный ветерок касался кожи невесомым шёлком. На другом берегу, несколькими километрами выше по течению, золотыми монетами поблёскивали слабые жёлтые огни.

– Там кто-то живёт? – спросила Тари у подошедшего Берена, кивнув на далёкие огоньки.

– Сектанты. Наверняка слышала об «Эре нового человека»?

Девушка кивнула. До неё доходили слухи о том, что полурелигиозное движение «Эра нового человека» стало очень популярно в последние годы, и то тут, то там возникают его общины. Сама она никогда не встречалась с «братьями» или «сёстрами», но знала, что они проповедуют принятие себя и своих мутаций, отказ от их медицинской компенсации и поиск гармонии со своим телом не в таблетках, а в своём духе и окружающей природе. Они считали мутации новой ветвью эволюции и были уверены, что очень скоро мир переменится настолько, что обычных, «чистых» людей не останется вовсе. Вот тогда и наступит эра нового человека.

– Недалеко есть мост на ту сторону, – сказал Берен, – как раз выходит к их общине. Нам туда.

– В общину?

– Нет, через мост. Но и мимо общины, да. Поэтому не стоит соваться к ним среди ночи – вдруг примут за каких-нибудь бандитов. Эти ребята хоть и в гармонии с природой, но оружие у них имеется. А некоторые со своими мутациями пострашнее всякого оружия, так что подождём до света. Теперь чем дальше, тем больше будет попадаться человеческого жилья, самые глухие места мы миновали.

***

Молодой мужчина остановил машину у поваленного дерева, разрубленного натрое. Смеркалось, а из-за обступившего дорогу густого леса было совсем темно, но человеку это не мешало: его бледные, зеленовато-жёлтые радужки отливали серебром и мягко светились в темноте, как у мутировавших хищников, которым для остроты зрения дневной свет не нужен.