Сквозь эпохи (СИ)

      Мысли неторопливо сменяли друг друга. Вадим отлично подремал после плотного ужина. И как часто бывает после дневного или вечернего сна, чувствовал себя немного разбитым, потерявшим чувство времени. Вставать совсем не хотелось. Мышцы были расслаблены и ощущения были такие, будто Вадим отлежал все тело. Мозг не хотел включаться в активную работу, возмущаясь не самым подходящим временем для сна. Даже слюну глотать было лень. А еще совсем непонятно сколько сейчас времени. Может быть как раннее утро, а может вообще сон занял от силы пятнадцать минут.

      Как эти Римляне вообще определяли время? - недовольно пробормотал Вадим, словно ослабший старик, медленно поднимаясь с кровати, чтобы выглянуть в окно и попробовать хотя бы примерно прикинуть время.

      На улице уже совсем стемнело. Луны не было видно, хотя небо было абсолютно чистое. Улица освещалась масляными светильниками, похожими на висящие на высоких столбах банки для закруток. Света они давали немного и расставлены были не часто, но этого было вполне достаточно, чтобы видеть дорогу под ногами. В комнате легата было темно. Лишь свет проникающий с улицы и с первого этажа позволял ориентироваться в его комнате. Легат обратил внимание на два канделябра с похожими на уличные фонари светильниками, но не желая сжечь дотла жилище гостеприимного офицера, решил даже не пробовать разобраться в устройстве античных торшеров.

      Поправив слегка помятую тунику, не снятую перед сном, Вадим направился на первый этаж. Ему хотелось ополоснуть лицо и сходить по малой нужде. Лукретиуса внизу не было. Вторая рабыня хлопотала с уборкой.

      - Как тебя зовут? - спросил Ремус.

      - Алания, господин, - отбросив все дела, повернулась лицом к легату рабыня.

      - Который час?

      - Девять вечера. Ночь.

      - Спасибо. Это все, - поблагодарил легат и немного задумался. Время в классическом понимании было далеко не ночным, но он все равно понял ответ. В Древнем Риме была немного иная форма представления времени. День и ночь здесь разделялись исходя из восхода и заката солнца, а традиционный час в зависимости от времени года мог составлять как 45, так и 75 минут. И ночь здесь начиналась в шесть вечера, а утро в шесть утра. Но в голове у Вадима как будто был маленький переводчик, который незнакомое представление времени донес до мозга в привычном формате.

      - Еще бы Википедию поставить, - улыбнулся про себя легат.

      - Во сколько здесь встают, - вновь обратился к Алании легат.

      - В 4-6 утра, господин, - не выражая никакого недовольства несмотря на то, что ее снова отвлекли от своих дел, ответила рабыня, также полностью выпрямившись и повернувшись к легату.

      Ремус молча показал рукой, что она может заниматься дальше своими делами и не вставать в стойку смирно каждый раз как он к ней обращается. Кажется, она не совсем поняла, что ей на самом деле позволена такая вольность и приняла этот жест как необходимость вернуться к работе.

      Ремус испытывал некоторую неловкость от избыточной, по его мнению, услужливости женщины и решил больше не отвлекать ее своими вопросами. Он сходил во двор. Затем вернулся в дом, двинулся в сторону выхода и вышел на улицу. Людей здесь уже совсем не было. Улица выглядела мрачно. Давно забытые детские страхи темноты будто вылезли наружу. Складывалось впечатление, что безопасно только здесь - внутри дома и еще немного на освещенном лучиной крыльце. А в глубине улицы, в мрачных переулках непременно кто-то затаился, задумав недоброе. Или даже не кто-то, а что-то зловещее поджидает неосторожного путника в ночи.

      Все-таки периодически люди появлялись на улицах. Один раз торопливо перебирая ногами, съежившись, будто боясь кого-нибудь потревожить, просеменил раб с каким-то кувшином и скрылся в темном переулке. Один раз мимо прошли трое стражников с зажженными факелами, даже не глядя в сторону легата. На третий раз, размахивая бронзовой лампой, из глубины улицы приблизился Лукретиус.

      - А где Исора? - не включившийся после вечернего дрема мозг задал неосторожный вопрос.

      - Она осталась помочь по просьбе одного уважаемого человека, - с легким налетом удивления ответил Лукретиус.

      - Помочь с чем? - окончательно забывшись продолжал легат.

      - С вами все в порядке, Ремус? - довольно громко, желая донести до легата растущую озабоченность, вызываемую его поведением, спросил Лукретиус.

      Ремус включился. Поняв, что откровенно перегибает. Пусть неосознанно, но все же перегибает. Еще чуть-чуть и можно бы было попасть в крайне затруднительное положение.

      - Да. Я задремал и частично еще пребываю во сне, - как можно более обыденно, стараясь не выдать волнения, ответил легат.