Сквозь эпохи (СИ)

      Лукретиус продолжал:

      - Люди Куинтуса привезли вас вчера в бессознательном состоянии. Они сказали, что это следствие легкого недомогания, которое не является недугом и ваш лекарь советовал вам лишь пару дней отдохнуть. Но они предупредили, что у вас может быть не совсем ясным сознание из-за неудавшейся попытки вашего отравления, - он говорил вполне естественно и в его взгляде не было ни тени подозрения, что позволило Вадиму считать себя выглядящим вполне органично среди этого безумия.

      - Прошу одеться и следовать за мной, - прозвучало настолько властно, что Вадим машинально двинулся за ним, схватив тунику с комода и только через несколько шагов его мозг задал вопрос своему телу: “А как это ты пошло само без моей команды?”.

      Натянув непонятно как выходя из комнаты тунику, Вадим спустился по лестнице со второго этажа, где находилась спальня, в которой он проснулся, на первый этаж в просторное светлое помещение, являющееся одновременно кухней, столовой, гостинной и прихожей. От улицы помещение отделял только кусок ткани в дверном проеме, аналогичный тем, что он видел выглядывая из окна. В помещении находились две женщины в простых одеяниях, занятых, по-видимому, делами по дому.

      - Легат, вы надели тунику наизнанку. И почему вы не надели сандалии? - слегка удивленным голосом произнес Лукретиус.

      Вадим не сразу понял, что обращаются к нему. Его мозг был занят построением целостной картины из всего массива увиденного и услышанного, пытаясь хотя бы отчасти создать вокруг себя иллюзию нормальности, в которой можно было бы начать принимать какие-то осознанные решения.

      Когда до Вадима дошло, что обращаются к нему, он на несколько мгновений почувствовал наполняющий его, сочащийся наружу испуг, и уже готов был просто упасть и завыть от беспомощности, как непонятная волна злости, вызванная пониманием безысходности и невозможностью изменить что-либо вокруг, стала накрывать его.

      - Мне нужен стакан воды! - сказал он сердитым, повышенным голосом. Причем, его слова не были обращены к кому-то конкретно. Они были произнесены голосом жесткого руководителя, потребовавшего чистой бумаги для принтера в офисе, после чего рядовые сотрудники обычно начинают в панике, толкаясь друг с другом, бегать по помещению в поисках бумаги для шефа. - Латынь, это же чертова Латынь, - вдруг понял Вадим, после того как первый раз за сегодня открыл рот. - Откуда я знаю Латынь? Почему я говорю на Латыни?

      Тем не менее, осознание того, что он вдруг стал свободно понимать и изъясняться на новом языке, нисколько не смутило его. Он уже принял для себя решение играть в эту новую игру с полным погружением и хотя бы попытаться получать удовольствие от происходящего, так как ничего более позитивного ему в голову не приходило.

      - Пожалуйста, ваша вода, легат, - услужливо произнесла молодая смуглая девушка, протянувшая тяжелый керамический стакан, больше похожий маленький цветочный горшок, чем на посуду.

      Пока легат пил воду, девушка стояла перед ним, слегка опустив голову, вытянув вперед руки, готовые взять обратно стакан, после того, как посланник утолит свою жажду. Девушка была невысокого роста, хорошо сложена. У нее были очень густые и широкие брови. Почти сросшиеся, что было несколько отталкивающим во, в целом приятной, внешности. У девушки не было никаких украшений, только туника и сандалии. В девушке определенно было что-то притягивающее и сексуальное, но брови безжалостно портили всю картину.

      Вода как вода. Прохладная, бодрящая. Допив до дна, легат вложил стакан в руки служанки и обратился к Лукретиусу:

      - Где я могу умыться?

      Вполне серьезно без намека на улыбку Лукретиус ответил:

      - Лучший общественный туалет для знатных горожан находится за рыночной площадью. Если вы хотите обтереться, то купель на улице, - и указал на дверь из железной решетки, находившуюся позади Вадима, незаметную сразу из-за отчасти загораживающего ее каменного стеллажа с продуктами.

      Вадим молча направился к решетке, с некоторой опаской полагая, что если решетка будет закрыта на какой-нибудь мудреный замок или щеколду, то он окажется в весьма неловкой ситуации, когда будет просто смотреть на дверь и пытаться разобраться в незнакомом механизме. К внутренней напряженности добавилась еще одна трудноперевариваемая деталь в виде оклика Лукретиуса:

      - Исора, принеси легату полотенце. Легат прошу на пару слов, - было произнесено, когда Вадим оставался в трех шагах от решетки и появился отличный шанс потянуть время, выслушивая Лукретиуса, и изучить дверной замок, которого в итоге не оказалось вовсе. На двери был обычный железный засов и тот был открыт. - Легат, вы у нас еще не были, но после событий связанных с залитыми мочой богов рабами, принесшими кучу дерьма в наш город, рабы здесь несколько на особом положении. Иными словами здесь не столица. Насилие над рабами негласно порицаемо, - сообщил римлянин, догнав Вадима.

      - Я понял, - сказал Вадим и двинулся в соседнее помещение.