Сквозь измерения

Эмиэль, кстати, заказал серьги для Закани именно из этого, принесённого русалками перед их уходом из Има, перламутра: Кьяр оставил себе не всё — разделив часть своих подарков между всеми мужчинами отряда, он даже предложил несколько жемчужин Зирану, но тот отказался. Сперва, по крайней мере. Потом он всё же попросил у танцора одну на память о всех событиях, что он пережил под командованием Наи. Теперь на шее парня висела короткая выплавленная Ариеном серебряная цепочка с причудливой, будто сделанной из тонких когтей, подвеской с крупной жемчужиной внутри.

Когда серьги Закани были готовы, Эмиэль заставил Наю их примерить, чтобы всем отрядом оценить, как они выглядели со стороны. После минутного обсуждения мужчины пришли к выводу, что в отличие от недовольного лица предводительницы, серьги выглядели отлично и, сняв их с Наи в непонятно сколько рук, принялись за упаковку подарка.

— Чего они так расстарались? — недоумевал Зиран.

— Закани — Управляющая Дома Яр, отвечающая за защитные барьеры всего Таэмрана, — меланхолично объяснила предводительница, — как ты думаешь, насколько основательно стоит рвать зад, чтобы сделать ей хороший подарок?

— Думаю, достаточно основательно… — немного ошарашено согласился парень, — а зачем Эмиэлю вообще делать ей подарки? Она же намного выше него по статусу — всё равно не обратит внимания…

— Она уже обратила на него внимание, — усмехнулась Ная, наблюдая за метаморфозами на лице Зирана, — они уже несколько лет вместе, вот Эмиэль и лезет из кожи вон, чтобы порадовать свою госпожу. Хотя, зная Закани, в этом нет никакой необходимости — она и без этого будет рада его видеть. Желательно голого, разумеется.

— А шрам ему тоже она поставила? — по интонации парня, казалось, что он уже просто устал удивляться, и теперь готов к любому, даже самому невероятному, ответу.

— Нет, шрам у него с детства: с дочерью Матери своего Дома подрался — наказали, — Ная вздохнула, вспоминая момент, когда сама в первый и в последний раз услышала эту историю. Эмиэль не любил об этом говорить, хоть у него и не было никаких особых чувств по этому поводу. Он к своему лицу уже давно привык, и, откровенно говоря, ему даже шёл этот шрам. Он придавал его образу какой-то шарм постоянной угрозы. Это было сродни тому чувству, которое испытываешь, стоя под скалой, которая может в любой момент обрушиться тебе на голову. Нае нравилось. Многим другим женщинам тоже. Необузданная мощь, которая подчиняется только тебе — что могло быть прекраснее? Ная понимала Закани. На её месте, она бы тоже кусала Эмиэля до шрамов, чтобы все видели, что он принадлежит ей. Жаль, что оставленный Управляющей на прощание след сошёл спустя несколько месяцев после того, как они ушли из Таэмрана. Впрочем, на чувства Эмиэля это, конечно, никак не повлияло. А с Наей его никогда не связывало ничего кроме глубокой преданности и заботы друг о друге.

Свои вещи в Изумате Зиран распродал довольно быстро. Всего у него получилось около трех золотых, две из которых по-хорошему следовало бы вернуть его дяде, потому что именно он когда-то всё это ему и покупал. Однако, Шана в городе не было, так что все деньги достались Нае в плату за то, что она брала парня с собой в Таэмран. Задание по стандартному образцу Зиран по требованию предводительницы тоже написал, хоть и не понимал, зачем это делать с учётом того, что кроме неё самой эту бумажку никто бы не увидел, но та требовала, и он не посмел упрямиться.

— В случае чего, ты этой бумажкой потом сможешь свою задницу в Таэмране прикрыть, — объяснила женщина, — это твоё доказательство связи со мной, которое я отдам в Управление отрядами, чтобы в Таэмране знали, откуда ты взялся у нас. А чтобы тебя взяли в Дом Хелен, советую тебе вылизывать Кьяра: у него там есть хорошие постоянные знакомые с высоким статусом и любовью к заполненным отверстиям.

Зиран обречённо глянул на танцора, которого до сих пор не мог признать достойным уважения мужчиной, но, тем не менее, попасть в Дом Хелен для него было важнее, поэтому он при всём отряде в обмен на помощь согласился выполнять всё, что Кьяр ему скажет. Тот, правда, только с улыбкой отмахнулся и сказал, что поможет и просто так, если сможет. На вопрос парня “почему”, он ответил “потому что тебе всего двадцать, и наш отряд — твой первый Дом — сейчас мы за тебя отвечаем”. Зиран просто не знал, как реагировать: тот, на кого он смотрел свысока, мог и был готов исполнить его самую сокровенную мечту, даже ничего не попросив взамен. Парень впервые в жизни был готов расплакаться от стыда и от переполняющего его чувства благодарности. Чем бы там Кьяр ни занимался, это внезапно стало абсолютно неважно, потому что парень вдруг понял, что ещё никогда не встречал никого, в чьём сердце было бы столько тепла и принятия, как в сердце танцора. Что ж, Зиран наконец-то осознал, почему Ная того так любила и была готова за него в клочья порвать. Потому что таких добрых мужчин в их безжалостном мире тьмы и хаоса ещё поискать надо было, и то не факт, что удалось бы найти.