Сквозь Лица На Время (СИ)

В один чудесный солнечный денек в наш проклятый всей дамской половиной города салун пришла уважаемая и замужняя миззиз.

В синяках, ссадинах и изорванной одежде — выглядела она не многим лучше бедняжки Леси той судьбоносной ночью.

И что самое невероятное, просила отчаявшаяся женщина о том же, о чем молила и Леси. Если одним словом, суммировав все ее причитания и завываниями, то о покровительстве и новом доме.

— Я умею работать, — заверила она честно пораженную меня, однако тут же уточнив, — Разумеется, без пакостей, которыми вы здесь промышляете. Но готовить и мыть посуду я могу.

— Ну разумеется, — искренне улыбнулась я, успокоившись, что ко мне не переметнется скоро весь город, превратившийся из семейного в известный на всю округу престижный бедлам.

Однако на этом дело не закончилось. И я сейчас не про ее расстроенного муженька, грозящего нам горящими котлами в аду. А про вереницу таких же подавленных жен, приходящих ко мне за помощью едва ли не чаще их достопочтенных супругов, захаживающих ради развлечений.

— Ты не можешь принимать сюда всех, — бробубнил недовольный Мак.

— Я и не собираюсь, — заверила его. — Позови ее придурка, будем решать вопрос по-другому на этот раз.

— Их там уже трое, — хохотнул Джик, выглянув в окно.

— Значит, зови всех, — усмехнулась я, сложив руки на груди. — Посмотрим, на какие угрозы сподобится фантазия этих.

Однако вошедшие особым красноречием не обладали, и на нас всего-то посыпалась отборная брань.

— Если у вас всё, господа, — успела я, в конце концов, вставить слово, — тогда позвольте вернуть в ваши благонадежные руки гостивших у нас дам.

— Что? Как?! Нет, — с ужасом заверещали супруги пришедших.

— Вы не дали мне досказать, дорогие дамы, — остановила я их, взмахнув рукой. — Ваши мужья сильно озабочены добрым именем семьи и в первую очередь — своим собственным. Исходя из этого, отныне в мой салун запрещен вход всем мужчинам, чьи жены будут нуждаться в столь отвратительном покровительстве, как наше! — обвела я строгим взглядом непонятливых мужланов, которые силились сообразить, что я имею в виду. — Другими словами, узнаю, что кто-то из вас хоть раз поднял руку на этих милых девушек, оскорбил и обидел словом или делом, и про посещение моего салуна он может забыть на три месяца! — сурово постановила я под счастливые «Ахи» жен, готовых прописать в борделе неотесанных супругов, лишь бы избавиться от их безобразного поведения.