Сквозь Лица На Время (СИ)

- Это девочка? – спрашивает Джи, с внезапным любопытством. – Ну конечно! В этих ребятах слишком много тестостерона! – оживленно тычет он в мышь. – А я-то всё думал, почему Тазрны набрали в одну коробку флаконы с разными наименованиями Ж. Н./М и Ж. Н./Ж. Они же слишком педантичны, чтобы перемешать как попало! Оказывается, там были для мужских и женских особей.

- Новых я вылавливать не пойду, - выставляет Алькет перед собой ладони. – На меня и так уже бездомные в подземных клоаках посматривают как на конкурента.

- Не знала, что на улицах всё еще остались нищие, - удивленно оглядываюсь на Ала. – Разве их не забрали в общежития? Помнится, последних обеспечили жильем еще в две тысяча… - хочу назвать год, но осекаюсь.

Поздно.

На меня уже направлен пристальный взгляд всезнайки и понимайки Джи:

- Весёлые были годочки, да, Фифи? А чем ты промышляла в то время? – спрашивает он, доставая новую пищащую зверюшку из клетки. – Ал, твоим бездомным повезло. Сегодня к ним не идешь. У нас самочка тоже имеется.

Не люблю акцентировать внимание на своём долгожительстве. Чувствую себя доисторической рухлядью и в придачу получеловеком рядом с живыми и задорными друзьями.

- Им выдали крошечные апартаменты за чертой города, - рассказывает Алькет о нищенствующих жителях города. – Обязали работать. Но третьесортные профессии и дисциплина свободолюбивым бродягам не понравились, - разводит он руками. – В приютах же кормили бесплатно. Так что строить новую жизнь на мизерную зарплату и в поте лица согласились многие, но не все.

- И чем они занимаются сейчас? Те, кто вернулись в город? – хмурится Сенемда, перекладывая кроху в бывшую коляску Миэля, которую мы временно используем как кроватку.

Надеюсь, что временно! Потому что я мозг сломала, придумывая, как вернуть бедняжку несчастной матери! Она, наверное, с ума сейчас сходит, не зная, где ее ребенок.

М-да, учудила подруга...

Ал рассказывает об образе жизни несчастных попрошаек с улиц, но я уже не вслушиваюсь.

Образ матери, разлученной с дочерью, неминуемо, переносит меня мыслями в далекое прошлое.

Туда, где я через много лет увидела единственную, любившую меня кристально чистой любовью. Материнской, незамутненной зависимостью, переменчивыми страстями, надуманными принципами… ничем.

Илиск вернул меня к маме перед самой её кончиной. Он успел подарить нам с ней те незабываемо-счастливые дни, проведенные вместе. И это то, за что я буду благодарна ему вовек. Несмотря на всю тоску моей вечности, загубленной в безвылазном одиночестве.

Наверно, это тот самый вид женской благодарности, когда сознание навязчиво идеализирует своего спасителя. Даже если после он поступает неправильно или безосновательно жестко.

Хотя, знаете, не всё было так печально. Временами выпадали и деньки, приправленные задоринкой и пряной перчинкой!

Дикий Запад. Вторая половина ХlХ века .

Вы поверите, если я скажу, что, в действительности, то был один из самых спокойных и благопристойных периодов америгонской реальности? А ведь так оно и было!

По меньшей мере, в тихом городке, где довелось обосноваться мне, даже воздух казался сварливым и надутым от ханжеских норм. Когда я только добралась до него, городок не произвел на меня никакого впечатления. Разве что тотчас же захлестнул своей угрюмой скукой.

Но потом!

***

Пыльная улица. Деревянные постройки.

Салун.

Место, куда я отправилась в первую очередь, едва доскакав с сопровождающей меня охраной до захудалого городка на окраине.

Потасканный зал, где клубы дыма смешиваются с запахом мокрой конской шерсти и вонью кожи самих завсегдатаев. Стоит переступить порог подобного заведения, как начинается незамедлительное погружение в атмосферу беспокойства, напряжения и ожидания.