Сквозь Навь на броне (СИ)

Но лесавка не слушалась. Она лишь повернулась и, приподняв в руке подарок генерала Булычёва как нож, лёгким бегом направилась в сторону лагеря.

- К бою! - отдал я приказ. - Используем по максиму стрелковое оружие, экономим энергию.

Оксана, давно желавшая пострелять, расправила сошки у Корда и дёрнула за тросик, досылая патрон. Остальные достали пистолет-пулемёты и автоматы, зазвенев затворами. Поймаю, оборву уши этой девчонке.

К тому времени Ольху уже заметили. К ней побежал с десяток солдат, так как жрец стал исходить пеной изо рта и тыкать в ее сторону рукой. Он видимо решил, что маленькая девочка корень всех бед.

- Огонь! - прокричал я, готовясь броситься на помощь девчонке.

Сразу за этим раздался грохот крупнокалиберного пулемёта, скосившего воинов, как кегли. Тяжёлые пули пробивали тонкую кольчугу и кожаные доспехи вместе с телами навылет. Они и кирпичную стенку прошибают, что им средневековая броня.

- Прикройте!

Я выскочил вслед за лесавкой, держа в руках свой Каштан. Когда лёгонькая обнажённая фигурка была уже совсем близко, я снова закричал, но вместо ответа у Ольхи потекли контуры тела, как всегда, когда она совершала превращения. Это было что-то новое, большое. Короткий заячий хвостик, присущий нарони, вытянулся в длинную плеть. Лесавка наклонилась вперёд, но не упала на четыре лапы, а лишь стала расти в размерах. Лицо преобразилось в жуткую маску, полную огромных кинжаловидных зубов. И она все продолжала расти. По гладкой коже прошлась волна, стягивая её в ребристые наросты. Крокодилья шкура покрылась тёмными и светлыми полосами.

Я бежал вслед за ней, понимая бессмысленность своих действий. А сзади по воинам стрекотали стволы, сея смерть. Барьер, предназначенный для защиты от магии и слабых стрел, не мог задержать то, что сотворил технический прогресс человечества.

В лагерь мы влетели бок о бок, я и огромный доисторический ящер, сошедший с иллюстраций про вымерших титанов, в нем было не меньше пяти метров от кончика хвоста до морды и метра два с лишним в холке. Монстр раскидал всех, кто там был, а потом взревел с громкостью тепловозного гудка и начал охоту. Мне ничего не оставалось делать, как просто расстреливать всех, кто там был. Хорошие? Плохие? Сейчас не было никакой разницы. Сейчас были только я и лесная девчонка, опьяненная кровью.

Ольха своим огромным весом снесла палатку, вырвав из земли державшие ее колышки, повисшие безвольными плетями на веревках. На соломе, настеленной внутри, сжалась связанная девушка-нарони в разорванной бедной одежде. Без комментариев было понятно, что ее многократно насиловали. Отрешенное безразличие в зареванных серых глазах сменилось диким ужасом, когда Ольха-аллозавр на секунду замедлилась, рассматривая возможную жертву, а потом взревела и шагнула прочь, ухватив пробегающего мимо солдата зубатой пастью. Доисторический ящер легко повалил добычу, наступил на него левой лапой, а потом дернул головой, с влажным хрустом разрывая тело пополам, как тряпку. Девушка-нарони, что есть сил, попыталась заорать сквозь кляп и отползти ко мне. Но она опять замерла, когда увидела выбежавших на меня храмовых воинов во главе со жрецом, единственных, кто оказал какое-то сопротивление.

На уровне рефлексов я создал щит, и тот теперь едва заметно мерцал вокруг меня зыбким белесым пламенем. Воины закричали боевой клич и бросились на меня. Я навел Каштан на солдат и нажал спусковой крючок. Очередь девятимиллиметровых пуль, выпущенная в упор, легко пробила кольчугу, стеганную ткань и деревянные щиты, выкашивая отряд. Когда же они подошли совсем близко я, через силу продираясь сквозь защиту неведомого мне местного мага, ударил телекинетической волной, раскидывая врага в стиле звездных воинов, только сейчас меня можно было сравнить отнюдь не с джедаями. Упавших ничего не стоило добить. А когда патроны кончились, стал убивать фокусным импульсом, получая за каждый удар болезненный откат от чужого барьера. Крестьянка с еще большим ужасом смотрела на чудовище в человеческом облике, под пылающим взглядом которого головы пытающихся подняться воинов начали одна за другой взрываться темными брызгами. Еще четверка просто замерла и молча упала, развалившись на половинки, срезанная невидимой силой. Но это уже не я постарался, а Ангелина, вымещая накопившуюся в ней злость.

Впереди остались только несколько гвардейцев Великого дома во главе со жрецом. Они не стали доставать мечи. А вытянули в сторону руки. Я почувствовал колдовство, проскочившее по полянке искрой высокого напряжения. Воздух перед воинами сгустился, став тем же подобием бесцветных стеклянных тел, что и Тени Великого Дома. Эта прозрачная масса быстро обрела очертания, став тварями размером с автомобиль. Четыре подобных крабам существа раскрыли зазубренные клешни, шевеля глазами на стебельках.