Сквозь объектив

В такси мы по-прежнему молчали, глядя каждый в свое окно. В душе осталась уже только грусть, словно я расставалась с чем-то очень важным.

В колонках звучала знакомая песня. Ха, Placebo.

If you’re ever around in the backstreets
or the alleys of this town
Be sure to come around…[17]

Мы с Каем одновременно усмехнулись, вслушиваясь в слова. Похоже, все песни, звучащие в Амстердаме, сбываются. Это наши маленькие пророчества.

Schiphol[18] — мелькнули впереди большие белые буквы.

В витринном стекле здания появились наши слабые отражения. Я и Кай с моим чемоданом. Мы выглядели как обычная парочка. Влились в людской поток и замерли у табло с расписанием.

— Регистрация, — сказал Кай, зачем-то показывая в сторону моей стойки.

— Я знаю.

Он кивнул, и выглядел при этом странно. Как будто у него на языке что-то вертелось, но он не мог сказать.

— Ты так себе представлял нашу встречу? — спросила я. — И ее конец?

— Нет. Я думал… не знаю. Не важно. Письмо тебе было ошибкой. Но ты хотя бы получила, что хотела.

Я покивала, сжимая сумку с камерой. Смотреть на него прямо не получалось. Все время хотелось отвести глаза.

— Слушай, я опаздываю. Регистрация вот-вот закончится.

— Перекурим на дорожку? — предложил он.

— Давай.

Мы зашли в зал для курящих и присели. Он дал мне свои сигареты, и мы одновременно щелкнули зажигалками. Я впала в полусон. Или же это был транс. Все тело странно расслабилось, и двигаться не хотелось.

Перекур длился вечно.

Люди вокруг приходили и уходили, табло впереди мелькало названиями рейсов.

Берлин, Лондон, Рига.

Будапешт, Стамбул, Тель-Авив.

Стокгольм.

Я улыбнулась.

— Ты знаешь, эту историю надо назвать «амстердамский синдром».

— Думаешь? Чем он отличается от обычного стокгольмского синдрома? — живо поинтересовался Кай.

— Ну, у них там искусства не было.

— Это да, — кивнул он.

В курилке было душно. Дымок от наших сигарет лениво полз вверх.

Кай сделал очередную глубокую затяжку и сощурился, глядя на табло.

— Твой самолет, по-моему, только что улетел.

— Я вижу.

— Ну и что будем делать?

Я повернулась к нему. Было странно весело, хотя меня явно ждали большие проблемы. Кай тоже почему-то выглядел так, как будто отмочил шутку века.

— Я думаю, надо разобраться получше с амстердамским синдромом, — серьезно сказал он. — Возможно, это смертельно.

— Да. И полагаю, лечиться уже поздно.