Сквозь огненные штормы

Так сражались наши катерники в первый день Керченско-Феодосийской десантной операции. Не меньше отваги и мастерства проявили они и в последующие дни. Поэтому с глубоким чувством заслуженной гордости и волнением мы слушали, затаив дыхание, торжественный голос Левитана, читавшего сообщение Советского информбюро: «Наши войска заняли Керчь и Феодосию. 29 и 30 декабря группа войск Кавказского фронта во взаимодействии с военно-морскими силами Черноморского флота высадила десант на Крымском полуострове и после упорных боев заняла город и крепость Керчь и город Феодосию. При занятии Керчи и Феодосии особенно отличились войска генерала Первушина, генерала Львова и группа военно-морских сил во главе с капитаном 1-го ранга Басистым. Противник на обоих участках отходит, преследуемый нашими частями».

Удар по врагу был ошеломляющий. Фашисты начали спешно перегруппировку сил для отражения угрозы со стороны Керчи и Феодосии. Это почувствовали и защитники Севастополя. Если раньше здесь всех тревожила одна мысль, как отразить натиск гитлеровцев, то теперь стало ясно, что врага можно вышвырнуть из Крыма. Об этом активно говорили моряки и бойцы. Появились соответствующие замыслы и на картах флотских и сухопутных военачальников. В ряде таких операций приняли участие и наши катерники, дислоцирующиеся в Севастополе.

В период успешного хода Керченско-Феодосийской десантной операции было принято решение о высадке отряда морской пехоты в Евпаторию. 5 января морские охотники и базовые тральщики, подавив своей артиллерией огневые точки противника, осуществили этот замысел. [321] Однако при штурме города погиб командир десанта. К тому же на тральщике «Взрыватель» кончился боезапас. Моряки были отрезаны от побережья и блокированы в ближних кварталах города.

В 12 часов 10 минут по тревоге срочно из бухты Карантинной вышло звено ТКА-91 старшего лейтенанта В. Клюйкова и ТКА-101 лейтенанта В. Сухорукова. Вел катера командир отряда капитан-лейтенант Б. Бирзнек. На борту находился капитан 2-го ранга Абрамов, который получил приказ возглавить десант.

Звено направилось на Лукульский створ. В районе Мамашай попало под сильный артиллерийский огонь с побережья, занятого противником. Маневрируя зигзагом, катера уклонились от снарядов и ушли. Но попали, как говорится, из огня да в полымя. В 12 часов 34 минуты на параллели Качи на них навалились три «мессершмитта». ТКА-101, увеличив ход до максимального, сделал координат влево, а ТКА-91, тоже добавив оборотов, лег на циркуляцию. Но в это время получил повреждения. Остановился. Мессеры сыпанули еще и катер загорелся. ТКА-101 подошел к нему на 9-10 кабельтовых, но капитан 2-го ранга Абрамов приказал:

- Немедленно в базу!

Пришлось подчиниться, вернуться в Карантинную бухту. Высадив на причал старшего начальника капитана 2-го ранга Абрамова, капитан-лейтенант Бирзнек повернул катер в море к месту боя с фашистскими истребителями. На поверхности моря ничего не обнаружили. Очевидно, катер взорвался и затонул. Не стало еще одного экипажа: Клюйкова, Махова, Кретинина, Безлепкина, Баранова, Карелина…

Но на этом несчастья для дивизиона не закончились. Базовый тральщик «Взрыватель» запросил с Евпаторийского рейда боезапас. Дежурное звено направили в бухту Стрелецкую, где в желоба катеров погрузили боеприпасы. В 18 часов 40 минут старший лейтенант Юрченко на ТКА-111 вместе со штурманом дивизиона лейтенантом Хмыровым повели за собой курсом на Евпаторию ТКА-121 лейтенанта Лавриновича. Погода была сложной: ветер - 6 баллов, море - 5 баллов. Шла плотная метель - видимость ноль. Берег покрыт снегом. По морю - белые полосы. Придя на Евпаторийский рейд, катера произвели поиск тральщика, но не обнаружили. Сообщили в базу. Оттуда распорядились - возвращайтесь. [322] Идя вдоль берега, заметили силуэт корабля. Решили швартоваться. И оба катера выскочили на берег, на песчаную отмель. ТКА-121 удалось на заднем ходу, с откатом волны, вырваться. Пытались помочь ТКА-111, но безуспешно. В 23 часа 20 минут ТКА-121 возвратился на базу. Доложили о случившемся по команде. Судьба экипажа катера, выскочившего на отмель берега, занятого врагами, так и осталась невыясненной. Моряки значатся в списках без вести пропавших. Вот такой печальный факт зафиксирован в истории нашей бригады.