Сквозь огонь

— Нет. — Дарио бросил на жену мягкий и теплый взгляд. — Твоя щедрость и открытость были прекрасны. Именно это невозможно забыть. Ты не была похожа ни на одну из женщин, которых я знал. Я не планировал жениться на тебе, любовь моя, но теперь считаю, что это было лучшее решение в моей жизни.

— Я хочу верить тебе, Дарио. Правда, очень хочу. Но я по-прежнему считаю, что ты не до конца честен со мной. Наверняка во время нашего второго медового месяца ты продолжал подозревать меня в том, что я хочу забрать Себастьяна и сбежать от тебя. Хотя, — добавила Мейва, чувствуя свою вину перед ним, — я предполагаю, что дала тебе повод сомневаться во мне.

— Это действительно важно для тебя? — спросил он и, взяв за руку, притянул к себе. — Сейчас все зависит не от того, что было в прошлом. Главное — что нас ждет впереди, Мев. Мы оба совершали ошибки, разве мы не можем простить себя и друг друга и начать все сначала?

Мейва чувствовала, что разрывается пополам: одна ее часть ненавидела Дарио за то, что он ловко обманул ее, другая же любила его.

— Я бы очень хотела этого, но ты вырезал из моей жизни Себастьяна и скрыл любые доказательства того, что он вообще существует. Ты относился ко мне так, будто я умерла.

— В некотором смысле так и было, Мейва. Я был уверен, что ты была не такой идеальной женой, какой хотела казаться. Но сейчас я понял, что ошибался. А на прошлой неделе, моя дорогая, у нас был чудесный второй медовый месяц.

— Правда? Не потому ли, что ты знал, что в пентхаусе тоже не осталось и следа от нашего сына?

— Там никогда не было много его вещей, а мелочи я убрал в кладовку несколькими неделями ранее.

— Ты до сих пор думаешь, что я собиралась бежать с ним?

— Нет, конечно. Кстати, в Милане Себастьян провел всего несколько первых недель жизни. Когда ты решила перебраться на остров, то взяла все его вещи с собой. Это говорит о том, что ты не считала пентхаус своим домом. Осталась только кроватка и погремушки, из которых он давно вырос. Но если ты дашь нам еще один шанс и мы станем семьей, я совью для нашего сына новое гнездышко. В любом случае у него есть своя комната в пентхаусе. — Дарио поправил выбившуюся прядь ее волос. — Что скажешь, любовь моя? Сможем ли мы начать все сначала и сделать наш брак на самом деле идеальным?

— Я хочу, — начала Мейва. — Я хочу, но…

— Но что? — спросил он. — Скажи мне, сокровище мое, и я сделаю все, что ты прикажешь.

— Больше всего на свете я хочу быть рядом с моим ребенком. Ты сможешь сделать так, чтобы немедленно наступило утро?

— К сожалению, нет. — Дарио погладил ее по щеке. — Но я придумал кое-что, чтобы время пролетело быстрее.

Его ласки и голос обезоружили молодую женщину, но что-то внутри прошептало: «Будь осторожна. Ты прошла через многое, но стоит ему только прикоснуться к тебе, и ты уже в его власти. Однако ты уже не так наивна и понимаешь, что для хорошего брака требуется гораздо больше, чем великолепный секс».

Однако сердце ее говорило другое: «Любовь — это прощение. И настоящая любовь выше обид и разочарований. Ты любишь этого человека и знаешь, что нужно делать. Ты снова нашла своего сына. Теперь счастье в твоих руках. Навсегда. Оставь сомнения в прошлом и радуйся завтрашнему дню, который обещает быть великолепным».

Вздохнув, Мейва растаяла в его объятиях. Радость пронизала ее душу. Он чувствовала себя живой. По-настоящему. Она хотела ощутить губы Дарио на своих губах, его руки на своем теле.

— А теперь покажи, как быстро может бежать время, — попросила она.

Глава 13

Больше Мейва не жаловалась на медленное течение времени. С самого начала их безудержно тянуло друг к другу. Со стороны Дарио, возможно, это и не было любовью. Тем не менее это чувство скрепило их с самого начала, да и теперь удерживало вместе.

Мейва не могла противиться ему, даже если бы попыталась. Дарио был опытным любовником, совершенным, великолепным, соблазнительным. Любая обида забывалась под его поцелуями. Его улыбка, удовлетворение в глазах, когда он смотрел на ее обнаженное тело, заставляли ее внутренности трепетать, как будто тысяча крошечных крылышек билась, пытаясь освободиться.

Между ними больше не было тайн, все сомнения и страхи остались позади. Каждое прикосновение, каждый взгляд, каждое слово говорили о новообретенном доверии, способном выдержать любые испытания, которые может готовить им судьба.

Они прошли сквозь огонь и выжили. Секс был лучшим союзником супругов, объединившим их, когда они не могли разобраться в себе. Но сегодня это было нечто большее, чем секс. Это было единение не только тел, но и душ.

— Я люблю тебя, моя прекрасная жена, — сбивчиво шептал Дарио, сливаясь с ней и наслаждаясь ее теплом, спрятанным глубоко внутри.

Это были самые сладкие слова на свете, и, казалось, Мейва всю жизнь ждала только их. Они стоили всех испытаний и действовали лучше любого лекарства.

Уже забрезжила серебряная полоска рассвета, когда они достигли исцеления. Мев, свернувшись калачиком в объятиях Дарио, спала. Ее больше не преследовали тени прошлого. Он не шевелился, пока аромат кофе не разбудил ее.