Сквозь огонь

Высочество – это значит: все, кроме Вадима, должны относиться к ней с уважением.

Высочество – это значит, что любая ее прихоть должна исполняться.

Особенно ей нравилось, когда кланялись и льстили «сильные». Их Зоя недолюбливала: магов, ведьм, даже Стражей. Давно прошли те времена, когда она была слабенькой ведьмой, ни к чему толком не способной; давно забыли все «четвертушку Зойку» – так ее дразнили за чахленькую магию. А обида все равно осталась. На заносчивых сокурсниц в «адаптивном классе», на Стража Войцеха, который разводил руками и объяснял ее слабость причудами генетики. На братцев – им-то магии было отсыпано полной мерой, их никто не дразнил!

Конечно, братцы над ней не смеялись. Наоборот, оберегали, заботились. Только обида от этого меньше не становилась. Почему им все досталось, а ей – лишь кусочек магии, и тот никчемушный? Почему с ними все носятся, а на нее никто и не смотрит? А если смотрят, то так: «Да, это Соловьева. Только она четвертушка, слабачка. Вот ее братья…»

И хотелось плакать от обиды.

Когда брат подарил ей магию, все изменилось.

Как здорово было почувствовать себя сильной!

Как замечательно – ощутить общее уважение! Вкус власти!

Как сладко – рассчитаться за обиды!

Поначалу она еще сдерживалась – побаивалась грозного брата, но потом поняла – ей можно все. Взять что понравится, пнуть кого хочется, приказать что вздумается. Вадим только усмехался на ее выходки, а когда бывал недоволен, она мигом прикидывалась зайкой-лапочкой, и все было в порядке. Повелитель Повелителем, а тоже покупался на ее хитрость.

Недаром Юрий когда-то говорил, что его «любимая Зоя» – настоящая принцесса. А когда-нибудь может стать и королевой.

Юрий… Он проявлял к ней внимание, всегда слушал, преклонялся, на руках носил, когда позволяла. Любил… А этот подонок его убил. Лешка.

Скотина. Страж недобитый. Дрянь.

Подстегнутая старыми обидами и новой потерей, подпитанная «холодком», выросла и подняла голову настоящая ненависть. И не утихала.

Зоя забыла обо всем, что было раньше. Как Лешка сочинял и пел ей смешные песенки, чтоб легче запоминались заклинания; как забирал ее боль, когда она в очередной раз разбивала коленку; как рассказывал сказки… Поселившемуся в душе «холодку» это было неважно. Главное, что сейчас он слабее, и она могла расквитаться с ним за все обиды.

«Значит, ты не можешь поднять на меня руку, да? Считаешь меня слабой? А я вот на тебя подниму! Легко! Значит, я должна прошлое помнить, да? Прошлое, где ты снисходительно меня жалел за мелкую магию? А мне больше настоящее нравится! Вот это, где ты – здесь, передо мной, и никуда теперь не денешься! Значит, ты меня любишь, да? Посмотрим, как будешь любить после этого! И после этого, и после…

Что? Семья? Заткнись! И не примазывайся! Ишь чего захотел! Это я рядом с Вадимом, я! Понял? Мы – семья; мы – он и я! Это я – сестра Повелителя мира. А ты, выкормыш Стражей, ему больше никто».

Скоро она поняла, что ошиблась.

Несмотря на Лешкины преступления и полное отсутствие магии, а значит, слабость и бесполезность, Вадим все равно хотел видеть его рядом. Почему?

Зоя не понимала. Но ревновала зло и яростно.

Если Лешка согласится, то главной в жизни Вадима будет уже не она. Ее отодвинут в сторону, и снова братья будут вместе, а она – смотреть со стороны. Так, как раньше.

И власти не будет, услужливо подсказал «холодок».

Теперь она ненавидела Лешку еще больше. За то, что Вадим приходил к нему, за то, что запретил трогать, за то, что он есть, преисподняя его забери! Пусть ненормальный, а есть.

Когда он пропал, Зоя вздохнула с облегчением. Но ненадолго.

Мерзавка феникс!..

Сначала была просто злость на эту бывшую постельную игрушку братца, которая возомнила о себе невесть что и смела мешать ей, Зое, развлекаться! Потом беспокойство: когда сначала один раз, а потом второй Вадим не разрешил ее тронуть. А потом еще и отругал прямо при этой… А потом еще и оказалось, что они вместе пили. Зоя забеспокоилась. Раньше за Вадимом такого не водилось. С многочисленными девицами властительный братец был краток: понравилась, пришла, провели ночь – иди и не оглядывайся. И никаких разговоров, а тем более угощений.

Что же это Вадим – увлекся?

Опять выбрал не ее. Опять!

И Зоина ненависть обрела новый объект.

Жаль только, что нельзя было расправиться сразу. Вадим и так злился. Эх, если б добыть что-то против нее… подставить, обвинить в чем-то таком, чего Вадим ей не простит. Но пока ничего не попадалось. Гэс пробовал собирать сведения среди демонов, среди ведьм, среди фейри… даже фениксов попробовал расспросить. Но ничего нужного так и не выяснилось. Никто ничего не знал – или не хотел выкладывать. А девчонки-фениксы, твари высокомерные, вообще Гэса послали в преисподнюю, дрова в котлы подкладывать. Сучки.

Ну ничего, еще поплатятся.

А сейчас пора «на выход». Зоя еще раз посмотрелась в зеркало и осталась довольна. Все правильно и красиво.