Сквозь Пекло

— Вы, превращаетесь в ягыню Ерку, это ты хотел сказать, — заметил Святозар и черты его лица порывчато сотряслись. — Еще немного и вы начнете как они разрывать руками плоть людскую, грызть ее и поедать… И тогда придется вас останавливать, так как когда-то я остановил Ерку. — И наследник похлопал по мечу ДажьБога, висящему в ножнах на поясе. — Друг мой, Гмур, ты всегда был светлым сыном Бога, твой народ всегда был чистым и мирным… Прошу тебя пока не поздно, измени тот путь, который ты избрал и который ведет тебя в пропасть к погибели… Я ухожу в Пекло… но я вернусь оттуда… И думаю я, тогда нам стоит возобновить нашу дружбу и стоит восстановить общение между моим и твоим народом. Поэтому я буду ждать от тебя ответного визита в мой Славград, например через год… И еще…Пришло, наверно, время создать сказ про битву восуров и ягыней, чтобы мои люди слышали эти сказанья и помнили о той великой дружбе, которая была между первым восурским правителем Святозаром и доброхотом, заботником, рачителем, благодетелем, заступником, царем всех гомозулей, Гмуром Достохвальным и Достопочтенным, Старшим Кузнецом всех кузнецов, Величайшим Ювелиром всех ювелиров. — Святозар улыбнулся, и, увидев на лице друга изумление, добавил, — кажись в твоих величаниях, ничего не упустил.

Гмур отпустил ладошки прикрывающие рот, и, пожав плечами, поинтересовался:

— Откуда, ты такое величание слышал?

— От Гатура, — ответил наследник.

— Вот же этот Гатур…,- сердито проронил Гмур и нахмурил лоб. — Гляжу я, пора его, пока не поздно, вышвырнуть из старшего между рядовичами… Мало того, что он бестолочь… так еще плетет неизвестно, что… беда с его лживым языком, беда, да, и только.

— Что ж, язык всегда можно вырвать, — негромко засмеявшись, откликнулся Святозар. — Мой друг Звенислав предлагал ему это сделать…ха. ха…ха.

— Придется так и поступить, — улыбаясь в ответ, согласился Гмур. — И попросить твоего друга вырвать Гатуру язык, чтобы он больше ничего не выдумывал и не прибрехивал.

Гмур задорно засмеялся, а через миг уже наново утирал глаза, но только от слез радости. Когда смех затих, царь поднял со стола утиральник, и показал наследнику маленький коробочек, похожий на крошечный сундук. Сам коробочек был сделан из красной яшмы, украшенной на верхней крышке тремя красными рубинами и маленьким золотым крючком, при помощи которого замыкалась крышечка. Гмур открыл крючок, поднял крышку, и внутри сундучка оббитого желтой ворсистой тканью оказался золотой, крученный, тонкий браслет, богато украшенный розовыми, крупными, искусно ограненными алмазами.

— Это подарок, твоей жене, — сказал Гмур. — Знаю я, тебя одаривать нельзя…или может можно?

— Нет, нет, друг мой, — отрицательно закачал головой Святозар. — Мне ничего не нужно…ничего… Увидеть тебя, поговорить с тобой, это и есть дар… Дар для меня будет твой приезд в Славград, вот и подаришь тогда это моей жене.

— Нет, прошу тебя, Святозар, возьми этот дар, для своей жены, — попросил Гмур и просящее воззрился на наследника. — Это дар не для тебя, для нее…. ты не можешь отказываться… Даже если ты пойдешь в Пекло, пусть твои други, передадут его ей от меня… Ведь как правильно я понял ты туда идешь один? — спросил царь, и, увидев кивок наследника, продолжил, — а когда я приеду к тебе в гости… В следующем году, я привезу дар твоему отцу и сыну… Ты, не можешь отказаться, — дополнил Гмур, и, закрыв коробочек, передал его Святозару.

— Хорошо, Гмур, я возьму твой подарок, для Любавы. Но мы с тобой, значит, решили, — принимая дар царя в руки, молвил наследник. — На следующий год я жду тебя в Славграде… и даже если меня там не будет. Если вдруг я не вернусь из Пекла. — Святозар увидел как покривилось лицо друга. — Я прошу тебя познакомься с моим отцом и поведай ему сказ о нашей дружбе и битве восур с ягынями… А всех твоих пленников я уведу с собой, пусть люди будут свободны, друг мой, хорошо?

— Да, Святозар, — произнес Гмур и горестно вздохнул так, точно виделся с наследником последний раз. — Я выполню твою просьбу и буду на следующий год в Славграде, но я прошу тебя…Прошу тебя, вернись из Пекла живым… И еще… всем пленникам которые томились у нас, я тоже передам небольшой дар, каждому по два золотых перстня с изумрудам и сапфирам. Может они их продадут, там у себя на Родине, и это поможет им безбедно жить… И хоть как-то этот дар окупит то, что мы сотворили с их жизнями…