Сквозь Пекло

У Святозара закружилась от слабости голова, он вернулся, придерживаясь за решетку, к правой стене и опираясь на нее руками осторожно опустившись, сел, и принялся шептать заговор над ногой, щекой, руками. Одначе его магия в этой темнице не действовала, наверно его нарочно поместили в такую темницу, которая гасила светлую магию, и не позволяла ей сиять и творить добро. Наследник оглядел темницу, она была не большой, сажень в длину и ширину, да чуть меньше четырех аршинов в высоту.

Внезапно Святозар услышал тяжелую поступь воеводы. Вий шел оттуда, куда направлялась вереница душ, и, не дойдя до темницы, остановился и громким голосом, сказал на восурском языке:

— Человек затвори очи.

Святозар тут же выполнил повеление Вия и закрыл глаза, зная, что стоит лишь простому смертному взглянуть в очи воеводы, как он тут же умрет. Вий, судя по многочисленному издающемуся шипению, пришел не один, подойдя к решетке, он остановился, и тяжело задышав, так, словно утомился после долгой дороги, спросил:

— Человек, что с твоей ногой, мазь, которой тебе смазали раны, не останавливает кровотечение?

— Моя рана получена в бою с вашим служителем, сыном Горыни, Нуком, — ответил Святозар, и так как у него кружилась голова, оперся спиной о стену. — Он плюнул туда, и я пришел сюда, чтобы излечить ее в жидко-стоячем озере боли и страданий.

— И почему же, ты, ее тогда не излечил? — поинтересовался воевода. — Ведь ты был около этого озера?

— Когда, я, набрал жидкость и налил ее на рубец, то вместо того, чтобы исчезнуть, рубец наоборот раскрылся и образовалась рана, — пояснил Святозар, и повернул в сторону Вия голову, со все еще сомкнутыми глазами.

— Не открывай только очи, человек, — поспешно молвил Вий. Он малеша помолчал, будто обдумывая, что-то, а посем добавил, — ты, наверно, перепутал озера, и набрал воду не из жидко-стоячего озера, а с правого озера кипучей злобы и слюней… Это очень плохо… очень… Теперь нога твоя никогда не заживет, даже если я принесу тебе воды из жидко-стоячего озера… Что же делать? — протянул воевода. — Совсем не хорошо, что у тебя оттуда течет кровь, она очень опасна для душ которые отбывают наказанье в Пекле… Маргаст, — обратился Вий к кому-то, а Святозар вздрогнул вспомнив народ эрейлийцев и жар-птиц, которых уничтожал колдун, точно с таким же именем. — Что можно сделать, надо остановить человеку кровь, а то иначе он умрет… А если он умрет, то своим сиянием наполнит Пекло так, что и не станет у нас больше черных душ… Помнишь, Маргаст, что было, когда умер здесь Велес… Ну, чего молчишь, Маргаст? — недовольно буркнул воевода.

— Ваша мудреность, — тонким, вроде мышиный писк, голосом поспешно откликнулся Маргаст. — Ваша мудреность, будем мазать его флюпенговой мазью, она не даст крови течь… вы, же видели шептания не помогают.

— Видел, видел, — недовольно заворчал Вий. — Шептания не помогают и флюпенговая твоя мазь, тоже не помогает… Да и вообще никакая это не мазь, а одна сплошная галиматья, никого не лечит, раны не заживают, вздор одним словом, а не мазь. — Воевода опять замолчал, а после негромко заметил, — ах, ты, дурафья Пан, дурафья, зачем так бил кнутом, всего мальчишку исполосовал… Дурашман, ты, истинный дурашман. Маргаст, ну, ты продолжай его все же мазать, да пошепчи еще, может, что-нибудь и поможет…. Пан пошли дасуней, пусть принесут из моего дворца, покрывала и подушки, да устелют ему пол, совершенно мне не надо, чтобы он еще и захворал. Да, и Пан, я вроде сказал, чтобы ты его одел и накормил, почему не выполнено? — внезапно раздался резкий, свистящий звук, точно, кого-то ударили кнутом, и послышалось негромкое, но продолжительное шипение.

Святозар тревожно наморщил лоб, и, отвернув голову от решетки, глубоко вздохнул, потому что и руки, и нога и спина, и щека внезапно так заболели, как — будто кнут прошелся по наследнику, а не по кому-то другому.

— Вот, что человек, сиди здесь тихо, ешь, пей, спи и лечи свои раны, — сказал Вий и прерывисто задышал. — А я буду приходить и смотреть, как ты здесь… И Пан, если сызнова не выполнишь то, что я велю тебе, мой хлыст еще не раз пройдется по твоей спине.

— Что ты, что ты, паскопочка, — зашептал Пан и негромко взвизгнул. — Все исполню, уж поверь мне паскопочка, сам прослежу, сам… ты же меня знаешь.

— Уж, это точно, я тебя знаю Пан, потому лучше и впрямь проследи, — добавил воевода, и тяжело переставляя ноги, да, что-то шипя, направился в ту сторону откуда пришел.