Сквозь Пекло

— Не просто огонь, — произнес наследник, и, наклонив левую руку, осветил правую, на которой местами обгорел кафтан. — А, о-г-о-нь, и поверь мне Храбр, очень он горячий, вот глянь… — Святозар развернул руку и показал наставнику обгоревший рукав кафтана. — А если бы ты видал, что бывает, когда ящеры бьются между собой…хо. хо…хо…говорил бы о них более уважительно.

— Святозар он тебе еще и щеку подпалил, — с сердечностью в голосе проронил Стоян, и подступив к другу провел пальцами по краю ожога на лице.

— Ничего я вылечу, — откликнулся наследник, и, положив на щеку правую ладонь, зашептал заговор.

Когда на щеке прошел ожог, Святозар починил кафтан, надел телогрейку и шапку, поданную Чаславом.

— А, как же ты, успокоил змея, — спросил Храбр, поправляя на наследнике телогрейку.

— Да, он, имя назвал его, кажется Ги…,- молвил Звенислав, однако Святозар спешно протянул руку и закрыл ему на полуслове рот.

— Замолчи, — добавил Святозар и посмотрел на изумленно затихшего друга. — Если, ты, даже запомнил это имя, никогда не называй его в слух… Это, Звенислав, магия которая не подчиняется ни мне, ни Богам…Никогда ни называй это имя понапрасну, иначе явится дух старшего из рода Ящеров и заберет твою жизнь… Имя, закованное в волшебство может открываться только в присутствии ящера, так меня учили те, которым змеи издавна подчинялись.

— Во, как слыхал, Звенислав, — уважительно заметил Часлав. — А, ты… все б головы всем рубил.

Глава девятнадцатая

Святозар, наставники, други и проводники покинули средний проход и вошли в левый. Этот коридор поначалу ни чем не отличался от двух первых, только он был немного пошире среднего, и каменных сосулек здесь совсем не было ни на полу, ни на потолке. Святозар ступал осторожно, все время крутил горящей левой рукой, опуская ее к полу, поднимая к потолку и приближая к стенам, ему казалось, что гомозулины нежданности не окончены и в этом проходе можно встретить, еще что-нибудь такое же, как и впервых двух. Постепенно проход стал накреняться вниз, впрочем пока наклон был небольшой, и идти можно было без труда. Через несколько часов пути пол в коридоре сделался настолько крутым, что Святозар и вовсе остановился, да, придерживаясь правой рукой за стену, левой осветил дорогу. Теперь перед ними лежала покатая горка, хотя и не очень высокая. Придерживаясь за стены начали медленно спускаться по ней, но шедший позади всех Часлав не удержался, оступился и навалился на Мала и Изяслава, которые не выдержав его веса, упали и полетели вниз погребая под собой Звенислава, Стояна, Дубыню и Храбра. Святозар попытался устоять, вжавшись в стену, но катившиеся, словно огромный снежный ком други, наставники и проводники сбили с ног и наследника, успевшего в последний миг высоко поднять левую руку опасаясь покрыть всех и надолго лазурным светом. Их движение прекратилось лишь на самом дне, в которое плавно перешла крутая горка. Когда, все поднялись, потирая ударенные места на теле и отряхиваясь от земли, наследник огляделся и увидел перед собой небольшую пещеру, а на полу, гладко обтесанную широкую, от стенки до стенки, длинную плиту, сразу за которой начинался темный проход с ведущими вниз широкими ступенями. Святозар осветил рукой пещеру и аккуратно поставил правую ногу на плиту, и в тот же миг та пришла в движение, да надрывно заскрипев, заскрежетав, принялась опускаться вниз. Дубыня стоявший позади наследника резко схватил того за телогрейку и дернул на себя, да так, что Святозар завалился спиной на наставника, а с головы его слетела шапка.

— Ты, чего Дубыня, — поднимаясь и надевая поданную Стояном шапку, возмущенным голосом, сказал Святозар. — Один руку вырвал, другой чуть не придушил. Я же не наступил на плиту, видел же, лишь ногой ее тронул.