Сквозь пространство

Хлоя вздохнула и покачала головой. Она не собиралась продолжать. Смысл ее слов так и остался вне понимания капитана, однако, он видел, в чем его ошибка.

— Хлоя, — позвал он. Девушка вновь покачала головой и хмуро уставилась в свои мониторы. — Ты заблуждаешься. На счет меня, — она сдвинула брови и непонимающе посмотрела на Малкольма. — Думаешь, что я, как обычно, готов смыться за ближайший астероид? По глазам вижу — так ты и решила. Раньше, возможно, я частенько так делал, да только это не тот случай, — Хлоя растеряно моргнула, став слушать внимательнее. — Здесь я пасовать не намерен. Потому, что мне самому хочется этих проблем. Дело во времени. У меня были сутки поразмыслить, пусть эти сутки будут и у нее. Тем более, на данный момент это не первоочередное. Согласись, сейчас главное сбить со следа возможный хвост, откалибровать многие системы «Крошки», чтобы в самый ответственный момент наш корабль не развалился на части. Мы обязаны дотянуть до станции техобслуживания.

— Мэл, я лишь хочу, чтобы у моего любимого капитана, все было хорошо. Ты же знаешь.

Кэмпбелл благодарно улыбнулся Вейн.

— Знаю. А теперь за работу.

Глава 35

В столовой, в отличие от его каюты было тепло и уютно. Пахло заваренным кофе и чем-то сладким. Капитан готов был поспорить, что Хлоя добила-таки последний запас конфет на своем небольшом перерыве. Тот угол стола, где он решил посидеть, до сих пор отдавал теплом от стоявшей на нем горячей кружки. Кажется, они с пилотом разминулись буквально в какие-то секунды. Мэл уселся на удобный старый стул с желтыми подтеками краски. Он так подходил этой по-домашнему уютной обеденной зоне, что казалось, был куплен в комплекте со столовой.

В ушах до сих пор стоял тяжелый гул движка, перенесшего настоящую электро-шоковую терапию. Они несколько часов провели с Ильей за работой, и глаза Мэла еще какое-то время болели от сильного контраста яркого освещения «Крошки» и тусклого в машинном отделении. Кое-как удалось устранить проблему с терморегуляцией внутренних помещений. Капитан очень надеялся, что корабль опять не взбрыкнет, и он, наконец, поспит в теплой постели, а не в капитанском кресле.

Кружка с восстановленным молоком красноречиво ждала, пока капитан обратит на нее внимание, однако Малкольм задумчиво теребил в руках один из стянутых из лаборатории УнНИ своей матери. Почему-то он не решался заглянуть в данные, хранящиеся на нем, и сейчас собирался с силами.

— Капитан.

Он поднял задумчивый взгляд, не переставая крутить в руках УнНИ. Джесс немного растеряно застыл на входе. Никто из них больше не ходил в халатах или униформе, поэтому кэпу до сих пор немного резал глаз неряшливый вид одного из братьев. Широкая темно-коричневая футболка с логотипом какой-то рок-группы, потрепанные джинсы и тяжелые ботинки на шнуровке, и весь образ дополняла совершенно растрепанная прическа. Такая, будто тот не знал, что такое расческа.

— Что-то нужно? — спокойно спросил Малкольм.

— Нет, — мотнул головой парень и все же решился зайти в столовую, — просто поздоровался. Я… я решил выпить кофе.

— Конечно, здесь куча свободных мест, — пожал плечами капитан и все-таки убрал универсальный носитель обратно в карман, а планшет отодвинул.

Погрузившись в собственные мысли, он не сразу заметил мрачное и нервное состояние ученого. Выжившие вообще отличались именно таким настроением. Кажется, никто из них, в том числе капитан и команда, не могли до конца поверить во все произошедшее. Но если у команды «Крошки» случались деньки похуже, и многие здесь знали, как справляться с пережитым, то вот братья словно впали в транс. Про состояние Вирджинии он еще не мог судить в полной мере, так как почти не видел ее и знал лишь от доктора, что физическое самочувствие ученой в норме.

— Ты не налил горячей воды, Джесс, — указал на его пустую кружку Мэл, когда парень сел рядом.

— О… я, да, забыл, — он снова встал и быстрыми шагами преодолел расстояние до термопота.

Молодой ученый налил кипятка, снова сел за стол, но так и не притронулся к кофе, только лишь вертел кружку вокруг ее оси на столе. Кофе едва заметно колыхалось в светлых керамических боках.

— Не знаю, чем себя занять, — кивнул он сам себе и уставился в черную гладь налитого кофе. — Отвык от отпусков.

— Джос остался работать в лаборатории один?

— Да, ему так проще. Работа отвлекает. А мне там неуютно. Тихо и народу нет. Это все чертовски странно — вот так потерять людей, с которыми работал бок о бок несколько лет. Еще страннее, что не понял, как работал рядом с Коллекционером и агентом Союза. Я же учился у них. Учился у Лидии, но она, словно никому не нужная вещь, пролежала почти двое местных суток в грузовом отсеке.