Сквозь розовые очки

— Спросим, может быть, у них есть дача или нечто подобное? Или родственники в каком-нибудь районе? В таких случаях скрывающиеся обычно рвутся подальше от города и от людей.

— Ну давайте, — не очень оптимистично кивнул Гвоздиков, и Лариса достала свой мобильник.

— …Родственники? В районе? Нет, у нас таких родственников нет, — сказала в трубку Ольга Константиновна.

— А дача? — уточнила Лариса.

— Дача есть, — немного удивленно ответила Зуберман. — А вы что, думаете, что Виталий там? Но она же не зимняя… Она совершенно не отапливается, там сейчас жить невозможно!

— Ольга Константиновна, вы все-таки скажите нам, где она находится? — настойчиво сказала Лариса.

Зуберман объяснила, как добраться до их дачи, и со вздохом попросила напоследок:

— Вы уж только меня известите, когда его найдете, хорошо? У меня уже вся душа изболелась!

— Хорошо, я позвоню, — пообещала Лариса, отключая мобильник. — Поехали, это в Ивантеевке, — обратилась она к своим спутникам.

До Ивантеевки они доехали минут за сорок — данный дачный поселок находился довольно далеко от Тарасова. Поколесив по переулкам, они наконец выехали к даче Зубермана. Сразу же стало ясно, что там кто-то есть, поскольку в окне верхнего этажа горел слабый свет.

— Как будем действовать? — шепотом спросила Лариса у Гвоздикова.

— Вы сидите в машине, — решительно заявил тот. — Неизвестно, чего от него можно ожидать. Леша, ты страхуешь вон то окно, а я стучу в дверь.

Гвоздиков с коллегой вышли из машины и направились к даче. Алексей сразу направился под окно, а Гвоздиков громко постучал.

Зуберман не открывал, и Михаил уже громко крикнул:

— Открывайте, милиция! Не откроете по-хорошему, сломаем дверь!

Зубермана это не вразумило. Зато Лариса хорошо видела из машины, как на втором этаже приоткрылось окно, и Виталий Давидович вылез через него и отчаянно спрыгнул вниз. Он присел и хотел было уже разогнуться и побежать, но цепкие руки оперативника Алексея ухватили его. Виталий Давидович бросил на него затравленный взгляд, а к ним уже спешил Михаил Гвоздиков, и сама Лариса выходила из машины.

— Что же вы так не хотите с нами разговаривать, Виталий Давидович? — улыбаясь, обратился к нему Гвоздиков. — Колесить заставляете, бензин тратить. Сами небось на дорогу потратились здорово, а? Машину опять же свою на стоянку поставили — расходы лишние! Ну ладно, — голос его стал жестче, — пойдемте в машину.

Зуберман обреченно вздохнул и, направляемый оперативниками, пошел к машине.

Еще через сорок минут оперативники и Лариса вводили понурого Зубермана в кабинет подполковника Карташова. Гвоздиков явно чувствовал себя лучше, поскольку ему удалось реабилитировать себя в глазах начальства. Карташов же, если и был доволен, ничем этого не выразил. Он разрешил Гвоздикову и его напарнику быть свободными. В кабинете остались он сам, Лариса и Зуберман.

— Ну, — меланхолично и как-то безмерно устало начал подполковник. — Расскажите нам, за что же вы убили-то своего бывшего шефа? Что не поделили-то?

— Но я… Но я не убивал его, не убивал! — быстро и нервно заговорил Зуберман, яростно жестикулируя. — Я, конечно, скрыл от вас, что знаю о его смерти, но только лишь потому, что не хотел лишних проблем. А так я ничего не знаю, совсем ничего не знаю! Потому и не хотел говорить, что не знаю ничего!

— Тогда давайте разбираться, — грустно вздохнул Карташов, видимо, жалеющий в данный момент о том, что преступники с ходу не любят признаваться, и приходится долго и нудно разбираться с ними. — Почему вы были уволены из фирмы «Недвижимость для вас»?

— Я сам уволился, по собственному желанию, — быстро ответил Виталий Давидович.

— Ну что нам теперь, очную ставку вам устраивать с Константином Ярцевым? — снисходительно посмотрел на него Карташов.

Зуберман поник и вяло махнул рукой.

— Ладно, я расскажу, сам расскажу, — заговорил он со вздохом. — Мне просто не хотелось бы, чтобы это получило огласку, вы поймите, я работаю в риелторской фирме, а слухами земля полнится… Мне этого не нужно, совсем не нужно.

— Ладно, хватит трещать! — поморщился подполковник. — Говорите по делу.

— Говорю, говорю, — услужливо закивал Зуберман. — Дело в том, что там произошла маленькая э-э-э… неприятность. Поймите меня, я очень нуждался в деньгах, просто очень нуждался — у меня тяжело заболела тетушка, и ей нужны были деньги на лечение. Одним словом, мне пришлось пойти на не совсем красивый шаг — я договорился с двумя клиентами обойтись без нашей фирмы, самим, так сказать, уладить сделку…

— То есть просто кинули свою фирму, — поправил Карташов.

— Боже мой, боже мой, ну к чему такой жаргон? — умоляюще посмотрел на него бегающими глазками Виталий Давидович. — Вы поймите мое положение…

— Дальше! — коротко перебил подполковник.