Сквозь стены

– Дамблдор снял заклятье Фиделиус с Ордена, чтобы защитить новеньких, которые не попадали под его действие. Мы сражались. В конце концов, Пожиратели отступили. Мы потеряли троих. Дамблдор и Снейп остались там ждать министерских, – устало рассказал мужчина. – Снейп сказал, что у него в лаборатории есть лекарственные зелья. Он сказал, что его сын поможет нам с ними…

Флетчер кивнул и попытался найти Гарри в наступившей суматохе, но того нигде не было видно. Блэк тоже исчез. Флетчер выругался про себя и пообещал себе отловить анимага и преподать тому урок о личных конфликтах в экстремальных ситуа… Но появление мальчика прервало его сердитые размышления: у того в руках были разнообразные бутылочки и пузырьки с зельями. За ним следовал злющий Блэк, с пузырьками в руках и крайним раздражением на лице.

Блэк поставил зелья на стол и вышел за одеялами. Гарри отдал Флетчеру его палочку и тот трансфигурировал несколько половичков в кресла и кровати. Хаос стал спадать.

Гарри страшился прибытия Дамблдора. И Северуса. При этой мысли болезненные спазмы сжимали его желудок. Он знал, что все случившиеся было его виной. Он вел себя безответственно и по-детски. Фред умер из-за его глупости. Фред… картина из его видения, когда его друг умирал, снова и снова вставала у мальчика перед глазами. Он тихонько скрючился у стены, чувствуя холодный пот по всему телу.

Резкие крики вырвали его из оцепенения. Это были Сириус, Гермиона и … Дамблдор. Кровь Гарри застыла в жилах. Ему не спрятаться от справедливого гнева. Он не мог дышать, вспоминая свои несправедливые упреки и крик неделю назад. Гермиона была права. Дамблдор был прав. Это он практически убил Фреда и тех двоих, о ком сказал мужчина.

– … мы не можем обвинять его, Сириус, – Гарри услышал голос Дамблдора. – Мы должны были немедленно сменить место. Меня подвела мысль, что мы надежно защищены чарами Фиделиус. Я должен был подумать об Аресе и новых членах Ордена. Мне нужно было сразу призвать Хранителя Секрета и наложить чары и на них тоже. Но случилось много другого, о чем пришлось побеспокоиться и я забыл. Это скорее была моя вина, чем Га… его.

Гарри посмотрел на директора сумасшедшим взглядом. Тот почти раскрыл его! К счастью, никто не заметил оговорки, но сердце мальчика зашлось в сумасшедшем ритме и он весь вспотел.

– Я сказала Сириусу то же самое, – ответила Гермиона, – Но он … он ударил Га.. его.

В этот момент Снейп поднял взгляд, прикованный доселе к полу, и вопросительно посмотрел на них. Сириус побледнел, но, к счастью, ситуация была на их стороне.

– Я… я просто разозлился. Я говорил ему, что… – промямлил он, притворяясь, что напуган упоминанием пощечин.

– Квайетус, подойди сюда, – строго сказал Дамблдор.

Гарри заставил себя встать и подойти к ним. Он чувствовал на лице горящие следы от пощечин и соленый привкус слез во рту. Директор взял его за плечо и увел маленькую группку подальше в кабинет. Как только за ними закрылась дверь, Гарри опустил голову:

– Это была моя вина, директор.

– Нет, – ответил ему знакомый старый голос, – нет, Квайетус, это не так.

Морщинистая, старая рука легла ему на плечо и Гарри больше не смог сдерживаться. Он почти упал вперед, сотрясаясь в рыданиях.

– Я должен был знать. Вы предупреждали меня. Гермиона предупреждала меня. Фред спас меня в прошлом году. Я убил его. Я убиваю всех вокруг себя. У меня нет сил. Я видел его, отдающего приказания своим слугам и я должен был знать, что это значит… – рыдал он, уткнувшись в мантию Дамблдора.

– Северус, – поглядел тот на Мастера Зелий. – Пожалуйста, принеси успокаивающее зелье. Сейчас.

Северус, который неуютно съежился за Гермионой, бросил последний изучающий взгляд на своего племянника и ушел в сторону лаборатории.

– Ты должен собраться, Квайетус, – тихо сказал старик. – Ты не можешь отвечать за то, что произошло. Скоро вернется Северус и ты не можешь болтать нечто подобное, иначе он поймет…

– Директор, я думаю, его проблема в том, что он совсем не спит по ночам. У него видения каждую ночь, недели напролет, – внезапно сказала Гермиона. – Он истощен ими. Профессор Снейп поймет это рано или поздно. Квайетус был прав. Он должен сказать правду.

– Нет, – резко ответил Дамблдор.

– Я уже рассказал ему, что я его племянник, – слабо прошептал Гарри. – Но я не могу сказать ему кто я такой на самом деле, Гермиона. Я не хочу потерять его.

– О ком вы говорите? – подозрительный голос прервал их. Они замерли. Первым пришел в себя Дамблдор.

– О тебе, конечно же, – как бы между прочим ответил он. – Твой юный племянник, – он подчеркнул последнее слово, – боится потерять тебя.

– Почему, – голос Снейпа прозвучал безразлично.

– Он винит себя в том, что произошло сегодня. Он боится, что ты отвергнешь его.

Слова Дамблдора так подходили к ситуации, что убедили даже Блэка и Гермиону.

– Мой юный племянник, – передразнил Дамблдора Снейп, – честнее, чем вы. А что до тебя, Блэк, – он повернулся к бывшему врагу. – Никогда не дотрагивайся до него больше.

Он положил руку Гарри на плечо.