Сквозь страницы

«Солнце. Твою мать, как же ты режешь глаза, паскуда!» — оказавшись на улице, думаю я и чувствую, что обезболивающее заканчивает действие, отчего принимаю решение закинуться им ещё. «По пути куплю энергетик и буду как новый», — решаю про себя и, заведя мотор машины, смотрю на отражение в зеркало заднего вида. «Ну и видок у тебя, старина!» — усмехнувшись, определяю я и провожу рукой по скуле, которая всё больше темнеет от гематомы. Её можно заклеить пластырем, но у меня не получается вспомнить, куда я его положил. Вытащив из-под сиденья аптечку, ищу в ней то, что может походить на чертов лейкопластырь и, увидев заветную упаковку, успокаиваюсь. Попутно достав вату и перекись водорода, чтобы ещё раз обеззаразить рану, принимаюсь обрабатывать ту. Кожу щиплет, но не очень сильно, и я, приклеив пластырь на скулу, задумчиво понимаю, что моему носу тоже требуется помощь. Кровь на нём слегка засохла, поэтому, убрав её смоченной в перекиси водорода ваткой, наклеиваю на переносицу ещё одну пластину. «Сука, как же всё болит. Вечером заеду к врачу. Надеюсь, он даст мне нормальные таблетки», — размышляю я, однако моя ярость куда сильнее, чем боль.

Заведя мотор машины, выезжаю на магистраль и, включив любимую радиоволну, пытаюсь расслабиться. Офис Эрики находится в шести кварталах от моего, поэтому дорога должна занять около получаса. Эта женщина всегда для меня, как отдушина, когда я чувствую, что моя злость на пределе. На таких, как она, у меня настоящий бзик. Эрика представляет из себя ухоженную брюнетку невысокого роста, что стильно одевается и редко задаёт лишние вопросы. Она бизнес-вумен. То, что надо. Мы познакомились с ней на одной вечеринке, и так сложилось, что уже больше года вроде находим общий язык. Мне совершенно плевать, что она думает на этот счёт, но главное, что отлично помогает снять стресс. В любое время, причём даже без предупреждения.

Доехав до её офиса и оставив машину на парковке, я надеваю солнцезащитные очки, которые хоть как-то скрывают гематомы на лице. На охране, как и всегда, меня не спрашивают, к кому держу путь, поскольку Эрика сделала мне отдельный пропуск высокопоставленного лица. Хотя бы за это ей низкий поклон. Вызвав лифт, я нетерпеливо жду, не желая ехать с кем-то в одной кабине. Нервно подёргиваю ногой, будто слушаю музыку в наушниках и отстукиваю ритм. Когда лифт наконец приходит, и я не замечаю никого рядом, то расслабляюсь и, войдя в кабину, жму одиннадцатый этаж. «Только бы никто не подсел, пока эта рухлядь будет поднимать меня вверх», — загадываю про себя, но на восьмом этаже, как назло, двери вновь открываются. «Сука!» — мысленно рычу я и вижу из-под тёмных очков уборщика, что нажимает своими корявыми пальцами на тринадцатый этаж и при этом совершенно не обращает на меня внимание. Старательно успокаивая себя, я чувствую, как бешенство нарастает с каждой секундой, с чем срочно нужно что-то делать.

Когда лифт достигает одиннадцатого этажа, то я выхожу из него, спешно открывая нужную мне стеклянную дверь. На ресепшене сидит серая мышь, которая каждый раз пытается со мной пофлиртовать. Игнорируя её вопросы, я иду в сторону кабинета Эрики, но краем уха слышу, как девица говорит что-то о совещании. «Что ж, так даже лучше», — определяю про себя и, подойдя к кабинету, без стука врываюсь в него, где ожидаемо пусто. Всё означает лишь то, что его хозяйка действительно находится в конференц-зале. Мне не хочется шастать по её офису в таком виде, а поэтому я пишу ей сообщение: «У тебя десять минут, чтобы явиться в свой кабинет».