Сквозь Свет...(СИ)

- Ты желаешь, счастья Михримах? – вопросом на вопрос ответила Нур.

- Конечно!

- Тогда давай не задавай лишних вопросов и пошли, проведаем твою матушку, а то она, наверное, уже скоро взвоет от скуки.

***

Хюррем уже лежала не в лазарете, а в своих покоях, что хоть немного порадовало госпожу. Женщина очень обрадовалась, увидев сестру и старшего сына.

- Мехмет, сыночек мой! – проворковала Хюррем. Шехзаде поцеловал руку матери и улыбнулся.

- Матушка, я надеюсь, вы чувствуете себя лучше.

- Вот увидела тебя, и сразу же полегчало, - сказала Хюррем.

Нур остановилась посреди покоев, с улыбкой наблюдая за сестрой и племянником. Однако девушку все равно беспокоил тот факт, что Хюррем так и не поговорила с Сулейманом. Султан очень страдал и переживал по этому поводу, также как и старшая сестра. Нур пыталась облагоразумить Хюррем, но та только отмахивалась. В итоге, девушка оставила всякие попытки.

С одной стороны она понимала всю обиду сестры. Ведь тут пострадала не только она сама, а еще и ее ребенок. Но с другой…

Нур вздохнула, вспоминая, как сама часто спорила с Мустафой…

Мужчины – такие мужчины, особенно если в их руках власть! Сразу же просыпается гордыня, самолюбие, прав только он и никто больше. Наверное, именно из-за этого, султан Сулейман и поплатился жизнью своего еще не родившегося ребенка, не Хюррем – именно Повелитель. Потому что даже если ты падишах и у тебя гарем, даже если ты и имеешь право принимать у себя наложниц, все равно, всегда надо думать о последствиях. Повелитель это уже понял, причем очень хорошо, Нур это видела по одному только грустному взгляду султана.

- Нур, что ты там замерла, как у тебя дела? – спросила Хюррем, чем вывела младшую сестру из раздумий.

Девушка подняла голову и лишь улыбнулась. Не хотелось ничего говорить, хотелось лишь улыбкой показать, что все пока в норме… пока.

Мехмет пообщавшись с матерью еще немного, покинул покои. Нур присела на краешек кровати и взяла Хюррем за руку.

- Я вчера поговорила с лекаршей, она сказала, что через пару дней можно будет попробовать встать и походить. Надо вывести тебя хотя бы на балкон, свежий воздух пойдет тебе на пользу.

Хасеки улыбнулась и отвела взгляд в сторону окна.

- Да уж, мне так хочется выйти в сад и прогуляться! Почувствовать свежее дуновение ветерка, услышать, как поют птицы и шелестят листья на деревьях! – проговорила она.

Нур порадовали эти слова. Сразу было видно, что Хюррем приходит в себя. Девушка мысленно понадеялась, что слова, сказанные Афифе-хатун достаточно давно, сбудутся, и смех ее старшей сестры послышится в стенах Топкапы.

***

Нур громко засмеялась, откинув голову назад, из-за чего ее волосы казались нереально длинными, чуть ли не до колен! Девушка, держась за плечо Малкочоглу, отодрала от подола платья колючку, смех ее все также раздавался в саду.

Бали-бей очень любил такие моменты. Какая же Нур была красивая, когда смеялась! Она была похожа на лучик солнца, что спустился на землю, чтобы освещать всем людям дорогу нежно-золотистым светом. И для него она стала светом, самым настоящим, спасительным, приносящим покой, счастье.

Удивительная девушка, необычная, настоящая, искренняя, одним словом – разная. Нур всегда интриговала Малкочоглу. Наверное, она была первой в его жизни женщиной, при виде которой сердце замирало, а в душе загорались миллионы солнц! Наверное, это и правда была судьба – она всегда, даже до их самой первой встречи, всем сердцем принадлежала ему, а он, всем сердцем принадлежал ей. Это была не только любовь, это был какой-то дурман, он стал зависимым от Нур, она стала его источником жизни. Если умрет она – умрет и он. Теперь их души единое целое…

- Не заставляй меня больше бегать по кустам за пугливыми жеребятам! – Нур выпрямилась и теперь уже не смеялась, но шутливые задорные нотки в ее голосе отчетливо слышались.

Девушка обняла воина за шею и всем телом прильнула к нему.

- Ты замерзла? – заботливо спросил Малкочоглу.

- Сложно замерзнуть, когда рядом человек, благодаря которому душа поет и, кажется, словно сквозь тебя проникли теплые лучи света, принося счастье и успокоение, - нежно сказала Нур.

Бали-бей обнял султаншу за талию и зарылся лицом в ее волосы. Они оба сейчас нуждались в этом: в этих объятиях, в этой нежности, в этом тепле, что дают друг другу.

Нур несмело прикоснулась своими губами к щеке мужчины, оставляя легкий поцелуй. Малкочоглу бросило в жар, от одного лишь легкого невесомого поцелуя, не сдержавшись, он поцеловал девушку в губы.

Это был их самый первый поцелуй. Нежный. Чувственный. Желанный. Желанный для обоих. Сложно было описать свое внутреннее состояние, это было что-то похожее на эйфорию, приступ счастья, какого-то беззаботного безумства. Были просто счастливы. Очень сильно, словно дети.

- Хорошо, никаких больше кустов, - сказал Малкочоглу, оторвавшись от Нур. Девушка снова засмеялась.

***