Сквозь тернии к счастью

— Ладно, Антоха, ты прости, — Анжела подошла к столу, понурив голову, как побитая собака. — Я не хотела тебя обидеть. Просто вырвалось от злости, — Она устало потёрла глаза. — Черт! Нам ещё торты печь! И Ритка не звонит. Как там Людмила?

Словно услышав крик ее души, на барной стойке зазвонил телефон. Анжела кинулась к нему. Она схватила трубку.

— Да! Ритка! Как там?

Она слушала ответ, и постепенно ее лицо светлело. Она подняла на нас глаза и радостно закивала головой.

— Ну, как? — не выдержал Степан.

— Все отлично! Людмила родила дочку чуть ли не в приемном покое. Главное, они успели довезти ее до роддома. Азамат плачет от счастья и все Рите руки целует. Совсем мужик ухом… ой, умом тронулся, — она засмеялась над своей оговоркой. — А Блонди не такой сучонок, как я о нем думала. Он уже везёт Риту домой.

Будто гора свалилась с плеч, так легко и радостно стало на душе. Я готов был уже отправиться к себе, но хотел попрощаться с Ритой. Они приехали через полчаса, взволнованные и счастливые, что все сделали правильно. Я внезапно почувствовал ревнивый укол в сердце. Только этого ещё не хватало!

— Рита, можно тебя на секундочку, — попросил я.

Она молча направилась к стойке бара, я поехал за ней. Все настороженно проводили нас взглядами.

— Как дети? — тихо спросила она.

— Все в порядке. Спят. Недавно проверял.

— Антон, ты только не подумай…

— Рита, Леночка — моя дочь? — прямо в лоб спросил я: больше не было сил терпеть.

Рита растерялась. Ее взгляд заметался по сторонам.

— Антон…

— Пожалуйста, Рита! — я взял ее за руку. Она попыталась вырвать пальцы, но я не отпустил. — Я тебя умоляю. Я же вижу, что она похожа на меня.

— Многие дети похожи. Антон, давай в другой раз поговорим.

— Не хочу. Скажи сейчас. Это будет только наш секрет. Если ты боишься, что узнает мать, то зря. Она очень изменилась за эти пять лет.

— По-прежнему держит тебя на привязи слепой материнской любви? — тихо сказала Рита.

— А я по-прежнему вырываюсь из-под ее контроля.

— Но это ужасно.

— Рита, не начинай. Леночка — моя дочка? Я ведь не отстану.

Рита наконец посмотрела мне прямо в глаза. Сомнение ещё металось в ее зрачках, тенью пробегало по лицу и заставляло кусать губы. Но я уже видел, что она готова сдаться, и нежно поцеловал ее пальцы, пахнущие ванилью. Она вырвала руку, отвернулась и тихо сказала:

— Да.

Глава 31. Рита

Пашка вел джип, как профессиональный гонщик: быстро, аккуратно, не нарушая правил.

— Ой-ой-ой! — стонала на поворотах Людмила.

— Потерпи чуть-чуть, — уговаривала ее я, а сама нервно поглядывала на дорогу: скоро там поворот к роддому появится.

Азамат при каждом вскрике жены покрывался потом. Он беспрестанно вытирал лоб и горько вздыхал. На особенно крутом вираже воскликнул:

— А поаккуратнее нельзя? Не дрова везешь. Вторую аварию мы не переживем.

Я думала, сейчас Блонди вспыхнет, но он спокойно посмотрел в зеркало и сказал:

— Простите. Тороплюсь. Но я стараюсь ехать аккуратно.

В роддом мы успели вовремя. Нас уже ждали у входа с носилками, видимо, кто-то из медиков успел предупредить. Я к этому незнакомому человеку чувствовала благодарность.

Не успела каталка с Людмилой скрыться за дверью, а мы облегченно выдохнуть, как в приемный покой прибежала медсестра. Мы сразу насторожились.

— Что? Людмиле плохо? — крикнули в три напряженные глотки.

— Вы о чем? — спросила медсестра. — А-а-а… Кто из вас папаша? — засмеялась она и посмотрела почему-то на Пашку. Тот поднял руки, сделал шаг назад и покачал головой.

— Я, — вылез вперед едва живой от переживаний Азамат. — Что случилось? — спросил он упавшим голосом.

— Вот всегда так с этими папашами, — засмеялась девушка. — Не переживайте вы! Родила ваша супруга. Еле успели в родовую доставить. Только положили, а она к-а-а-а-к потужится, и все.

— Что все?

Мне показалось, что мой бывший босс грохнется сейчас в обморок.

— Дочка у вас. Ух, и крикливая! Под счастливой звездой родилась. Поздравляю.

— Дочка. Правда? Дочка. Аиша, — Азамат кинулся ко мне и поцеловал в щеки. Потом сунулся к Пашке.

— Э, мужик, — шарахнулся тот. — Не трогай меня.

— Рита, — заплакал Азамат, не стесняясь слез. — Спасибо тебе. И тебе, — он повернулся к Блонди, схватил его руку и затряс.

— Ладно, ладно, будет.

Я хлопала его по плечу, а сама едва сдерживалась: что-то до краев переполняло меня. Не могу дать названия этому сентиментальному чувству, может, наступила разрядка после перенесенного стресса, но я вдруг подумала, что нельзя Антона лишать радости отцовства.

«Скажу ему», — решила я, и так легко стало на сердце, что захотелось петь.

— Вас подбросить домой? — вырвал меня из мыслей Блонди.

— Давай. К Людмиле сейчас не пустят. Азамат, поехали. Утром жену навестишь.

— Но как же? А Людочка? Аиша?

— Завтра, все завтра. Они обе устали, спят уже, наверное.

— Нет, я здесь посижу, — заупрямился Азамат.

Я позвонила в кафе, сообщила о радостном событии. Потом мы оставили толстяка в роддоме: не маленький, вызовет такси и сам доберётся — и поехали в кафе.