Сквозь туманы. Часть 2

Какое-то время Савина сидела в комнате и не могла прийти в себя. Сердце не примирялось с происходящим, колотилось в груди, как сумасшедшее. Кажется, Денис сумел вырвать последние крошки радости и теперь черный мрак застилал душу плотным покрывалом. Уже не было сил плакать, да и не привыкла Анна к жалостям, не было сил даже на то, чтобы защищаться от нападок. Она уверена, что при следующей встрече с проводником она просто вспыхнет и сгорит заживо. Анна не могла, не хотела, признаваться, что чувствует к нему что-то, ведь это было бы жестоко по отношению к себе, к Диме. Нет смысла надеяться, что причина этих сомнений в том, что их с Денисом разлучает странный эффект от камня. Причина ведь в другом. Он изначально пользовался ею, Анна пока не понимала, как и зачем, но весь этот поход к озеру, внимание и ухаживания – полный фарс. А как он сладко говорил в галерее. Где-то в глубине души хотелось думать, что это правда, что так невозможно сыграть, но Анна все больше убеждалась, что Разумов умеет играть разные роли, и ей никогда не понять его мотивов.

От неожиданной мысли, Савина подорвалась и, прихватив джинсовую куртку, выбежала из номера. Она не боялась встретить Дениса, чувствовала, что он давно ушел. Да и теперь ей плевать. Хотелось поскорей все это закончить.

Анна вышла из отеля и, не оборачиваясь, пошла в центр города. Не обращая внимание на ноющую боль в ноге, она двигалась быстро. Толпа колотила ее по ребрам, проспекты и площади резали глаза пестротой и глушили громкими сигналами.

Возле светлого высокого здания топталось несколько мужчин. Все при строгих костюмах с хорошими пивными брюшками. Анна уточнила, где может найти Вересова, и прытью бросилась в указанную сторону. Вот сейчас он ответит ей на все вопросы!

Но в дверях ее тормознул высокий крупный охранник со лбом похожим на грецкий орех, продолговатый и такой же пористый.

– Чего вам?

– Я к Вересову.

– Его нет сейчас и сегодня уже не будет. Записать на встречу? – мужчина неприятно говорил в нос, словно переносица его перебита уже не один раз.

– Меня зовут Анна Савина, я из журнала «ТИП», хочу взять интервью. Когда он будет? Это срочно. Я из другого города приехала ради этого, – Анна вытянула пропуск и показала его амбалу. Тот, не выдав ни единой эмоции, слегка щелкнул языком.

– Ничем не могу помочь. Есть журнал встреч, но он вам вряд ли поможет: там записей на пару недель вперед.

– Мне сейчас надо! – возмутилась Савина.

Мужчина вздыбился.

– Вам стоит понизить тон голоса и, вообще, лучше удалиться, – он уставился на нее так строго, что Анна даже попятилась.

В конце концов, Савина поняла, что ожидать здесь мэра бессмысленно.

Она еще какое-то время пыталась выпытать охранника, где можно встретить Вересова, но бугай либо притворялся, что не знает, либо до него просто не доходили вопросы, и он подвисал, словно старый компьютер.

– Девушка, освободите проход, мне не видно, кто заходит, – он презрительно махнул головой, затем сложил руки на груди.

– Пока мы стоим, еще ни один человек не пришел, и сомневаюсь, что придет.

– Не сомневайтесь, – он развернулся к своему закутку. Анна осмотрела вестибюль: кафельный пол, строгая люстра на потолке, лестница со стеклянными перилами, по бокам небольшие диваны в цвет красных плафонов на лампах. Все остальное в строгом белом окрасе. Только на полу на белом кафеле несколько красных точек, они слегка оттеняли пол, что казался окропленным кровью.

Бежать наверх нет смысла. Анна обратила внимания, что охранник уже примостился на стуле и уставился в монитор компьютера. Даже если она успеет выскочить на нужный этаж, кабинет Вересова ей все равно не найти, так что пришлось сдаться и пока вернуться в отель.

Ноги гудели, голова раскалывалась. Анна подумала, что сейчас ей нужна ванна и хороший сон. Завтра будет думать, что делать дальше. Готова даже к Корину снова пойти, больше ничего не остается.

Долго не могла уснуть. Крутилась в постели, как вьюнок, ногу стягивало, кожа чесалась, рука все время тянулась потереть укус. Анна вспомнила Лену и ее мазь: сейчас бы она пригодилась. Передернулась. Все они заодно с Разумовым. Нельзя позволять им манипулировать, ведь истинные мотивы ей были неизвестны.

Когда луна заглянула в приоткрытую штору, Анна поняла, что, наконец, получается дышать: пропали покалывания в пальцах, растворились слайды, что не давали уснуть. Она закрыла глаза и увидела приятную темноту. Так хорошо и тихо стало на душе. Даже удивительно.

Глава 8. Семиденье

Она проснулась рано. Утро было спокойным и ласковым. В окно заглянуло неяркое солнце, а горизонт тронулся легкой дымкой тумана. Анне хотелось верить, что в этот день не случится никаких происшествий. На секунду возникло желание все расследования отложить на завтра, а сегодня просто дать себе передохнуть.